Переведи меня через Майдан - стр. 3
Вдруг перед Максимом упала замерзшая на лету птица, и заваленное телами павших поле стало сильно дрожать, и эта дрожь передалась всем остававшимся в живых всадникам обеих армий…
Когда в конце декабря 1655 года польская армия и крымская орда атаковали Брацлав, Богдан Хмельницкий не терял ни минуты. Казацкие полки и стрельцы Шереметева во главе с гетманом от Белой Церкви быстрым маршем пошли навстречу врагу. Брацлав пал, но держалась Умань, где отбивались герои Ивана Богуна и Иосифа Глуха.
Поляки сняли осаду Умани и пошли навстречу казакам. 29 января 1655 года два смертных врага встретились в открытом поле под Ахматовом, в котором от бесчисленных хоругвей яростно отбивались полтавские полки Мартына Пушкаря. Генеральный обозный Стефан Чарнецкий заявил коронному гетману Потоцкому, что захватит в плен самого Хмельницкого, чье войско не выстоит перед его артиллерией.
Именно пушки Чарнецкого пробили кровавую брешь в стрелецком фронте, в которую ворвались панцирные гусары. Казаки сумели своим страшным залповым огнем отбиться и удержали фронт. Битва могла быть проиграна, но казаки Ивана Богуна оставили Умань, скрытно пошли за польской армией и в самый нужный момент ударили ей в тыл. Казаки Кальницкого полка прорубились сквозь вражеский строй, отсекли атаковавших стрельцов крылатых гусар и вместе с гетманским Чигиринским полком восстановили фронт. В обоих полках воевали предки Максима Дружченко, чем московский историк безмерно гордился.
Сражение остановилось, и всю оставшуюся ночь казаки и стрельцы в тридцатиградусный мороз строили укрепленный лагерь, ставя возы и сани друг на друга и связывая их цепями. На рассвете все войско Хмельницкого было плотно окружено польской армией и татарской ордой, но было уже поздно.
30 и 31 января шли яростные атаки казацкого лагеря, в котором не было воды, а только лед. Конница гетмана почти не выходила из боя с гусарами, прикрывая пехоту. Возы разбивали ядра, и бреши в таборе закрывались телами убитых, замерзших как дрова. Мороз и ветер убивали раненых не хуже пуль и сабель, и потери обеих армий были чудовищны.
Ночью к полякам подошли наемники, прусские ландскнехты, и это был только авангард их подкреплений. Хмельницкий, понимая, что его войско не устоит, приказал сделать из табора передвижную крепость. На рассвете 1 февраля огромный табор, внутри которого находились сорок тысяч стрельцов и пеших казаков, прикрытый конницей, медленно двинулся на польский фронт, который не устоял. Весь день табор катился эти четыре бесконечные кровавые версты к Ахматову, и ад следовал за ним. Воины изнемогали от усталости и пролитой крови. Наконец впереди показался Ахматовский замок, стены которого раз за разом опоясывали клубы черного дыма от пушечных выстрелов. Быстро темнело, и сразу же еще усилился мороз, ставший совсем нестерпимым.