Перестройка-2. Что нам готовит Путин? - стр. 11
Увы, и эта мера не устранила всех «несовершенств» российского избирательного закона. У народа оставалась возможность выдвигать своих кандидатов путем сбора подписей. Эту брешь в цитадели российской «суверенной демократии» необходимо было срочно заделать. И она была заделана. Отныне выборы надлежало проводить только по партийным спискам. Само собой разумеется, что официальную регистрацию, а стало быть, и право участия в выборах, получили при этом лишь те партии, которые доказали свою лояльность общественно-политической системе, которая была навязана обществу в результате захвата власти Ельциным в 1993 году. Все прочие были объявлены экстремистскими и в качестве таковых от участия в политической жизни были отстранены. Поскольку же указанная общественно-политическая система имела ярко выраженный лик Чубайса-Абрамовича, то естественно, что в число экстремистских попали прежде всего партии и движения, имевшие «русскую держиморду». Правда, для украшения фасада «представительной демократии» властью создавались лубочные образования, в обязанности которых входило представлять русский народ.
Сотворивши все это, власть, подобно библейскому Элохиму, облегченно вздохнула: «и вот, хорошо весьма». Вот только хорошо ли? И кому хорошо – власти или народу?
Подводя предварительные итоги прошедших выборов и давая им оценку, и Медведев, и Путин единогласно возвестили: выборы показали, что: а) народ оказывает полное доверие «Единой России» как ведущей политической силе общества: б) всецело поддерживает тот политический курс, которые она проводила все эти годы вкупе и влюбе с исполнительной властью.
Это – циничная ложь. Ни для первого, ни для второго вывода нет абсолютно никаких оснований. В лучшем случае, вопрос остался открытым. Ибо голос народа не был услышан, его воля не была выражена. И прежде всего потому, что сам российский избирательный закон напрочь исключил такую возможность. Во-первых, потому, что он не содержит требования участия в выборах большинства граждан, имеющих право голоса, что делает результаты выборов элементарно нерепрезентативными. Во-вторых, отсекает от участия в избирательном процессе целый ряд политическихтечений, ограничивая тем самым право избирателя на свободный выбор. Наконец, в-третьих, эта свобода выбора ограничивается уже самой навязанной обществу партийной системой. Я спрашиваю: на каком юридическом основании власть предлагает мне, беспартийному избирателю, меню из партийных блюд? Не корми меня тем, чего я не ем.
В наличии имеются, таким образом, все юридические основания рассматривать проведенные выборы как не отвечающие нормам права, а сформированную на них представительную власть – как нелегитимную. По существу она представляет не народ, а чиновников.