Перестрелка. Год девяносто первый - стр. 8
Оставалось лишь выразить соболезнования и пообещать разобраться во всём что случилось.
Рославлев ещё некоторое время посидел в кабинете. Нужно было срочно отправлять дочь с внуком. Он снова подумал, что очень не вовремя и в тоже время как раз очень кстати пришла подруга дочери и проговорилась о том, что скрывала от него Алёна.
Он помнил, что Наташа никогда не оставалась у них на ужин, а потому, зайдя на кухню, спросил, деликатно и завуалированно поторапливая:
– Поужинаешь с нами?
– Нет-нет, Григорий Александрович, спасибо. Мне нужно ещё маме помочь. Я побежала.
– Ну вот что, не до ужина, – сказал Рославлев, когда Наташа ушла. – Собирайся, а я пока спущусь к Петровичу и попрошу его отвезти вас.
Причину такого решения называть не стал. Одно дело по Москве ездить, а другое – за город выезжать. Насмерть разбиваются в большинстве случаев на трассах. В городе не всегда можно организовать автокатастрофу с нужным исходом.
Рославлев спустился на второй этаж и позвонил в дверь своему старому сослуживцу, давно уже уволившемуся в запас.
– Петрович, слышишь, что творится?
– Слышу, Гриша, слышу…
– У меня к тебе просьба… Нужно Алёну с Володей доставить в дом отдыха, в наш, на Клязьме… И вручить их одному человеку.
– О чём разговор? Сделаю. Когда ехать?
– Через полчаса. Если можно, я от тебя позвоню.
– Конечно. Всё понимаю.
Рославлев набирал номер телефона дома отдыха не без волнения. Он уже решил, к кому отправит дочь и внука. Конечно же к Световитову, если тот никуда-то уехал? В администрации сообщили, как позвонить в номер, и через минуту Андрей сам взял трубку.
– Андрей Фёдорович, нам необходимо срочно увидеться… Вы меня узнали? Мы виделись два дня назад…
– Да, да, конечно, товарищ…
Но Рославлев, убедившись, что тот узнал его, перебил, не дав назвать воинского звания:
– Ждите у мостика перед проходной ровно через час…
И, обращаясь к Петровичу, сказал:
– Не думаю, что кто-то этот разговор слышал, но так лучше. Я сейчас поднимусь к себе и вызову свою машину, словно куда-то ехать собираюсь. Покручусь поблизости, и назад. А ты, как вернёшься, сразу ко мне.
Затем он попросил чистый лист бумаги и самый обычный конверт. Написал что-то, размашисто расписался и пояснил:
– Вручишь его молодому человеку, который встретит вас, – и кратко обрисовал наружность.
А ещё через двадцать минут Алёна с сынишкой уже сидели в машине Петровича. Рославлев проводил их и неспешно пошёл домой, незаметно осматриваясь вокруг. Ничего подозрительного он, по-прежнему, не заметил. Подумалось: «Может, я перестраховался? Может, ещё всё обойдётся… А Пуго? Ахромеев? Нет, не должно обойтись».