Пересдать и выжить. Гордыныч - стр. 7
Прежде чем я успел хоть что-то подумать, из ближайших кустов вывалилось нечто в красном с черными, во все стороны развевающимися волосами.
– Ну что козел? – спросило оно голосом студентки Флис.
– Объявил нам – ик – войну! – ответила Эла.
– Жаль его, – постановило нечто в красном. – Хрыс ему в…
Я быстро закрыл окно, наблюдая, как два недоразумения исчезли во тьме. Вздохнув, озадаченно посмотрел на бутылку прио́ля, которую собирался открыть к ужину, празднуя окончание приема экзаменов. Сегодня решил обойтись.
Утро было беспощадным.
Оно, как следователь на допросе, светило мне в глаз (почему-то в один), ввинчивалось в уши гомоном давно проснувшегося города, стучало молоточками в виски, как папа во время последнего ремонта в лапшичной.
– Бо-о-оги, – стонали рядом голосом Риты. – Пожалейте меня, заберите к себе прямо сейчас.
Надо сказать, что просьба наверняка была риторическая, потому ни я, ни подруга не ожидали какого либо ответа. Зря!
– Нет уж! Жалеть вас никто не будет, – знакомым, и до отвращения бодро-радостным голосом донеслось в ответ.
Я с трудом приоткрыла глаза. Над кроватью, на которой мы валетом лежали с подружкой, возвышался рыжий громила с густой гривой волос и такой же бородой. В клетчатой рубахе, красном в горошек переднике и растянутых домашних брюках, мистер Хьюго Флис выглядел чуть безобидней, чем обычно. Самоотверженный вдовец, в одиночку воспитавший Риту, и мой непосредственный работодатель в одном лице. Он смотрел на нас с негодованием. Осуждающе смотрел.
Увидев дядю Хью, сразу вспомнила, что именно в его таверне я трудилась накануне демонового экзамена. И сразу стало ужасно грустно.
– Доброе утро, – хрипло протянула Рита, с кряхтением принимая сидячее положение.
– И хватает же совести так говорить, – покачал головой дядя Хью. – Явились откуда-то грязные, с ветками в волосах. Распугали мне половину клиентов!
– Твоих ничем не распугаешь, – отмахнулась Рита. – И потом, мы впервые так сделали. И больше не станем.
– Ти-ише-е, – взмолилась я, – голова-а-а…
– Запомни это состояние, Эла Винир, и больше так никогда не делай, – наставительно сказал мне дядя Хью.
– Папочка, ты меня любишь? – вмешалась Рита.
– Люблю, – подтвердил тот и жестом фокусника достал из-за спины литровую баночку рассола. В мутной жидкости, очень привлекательно плавали половина огурца и зонтик укропа. – И даже могу это доказать.
– О да-а-а… – Рита потянулась к баночке как трава к солнышку. – Ты лучший, пап.
Я только согласно застонала. Сил говорить не было.
– Приводите себя в порядок и спускайтесь завтракать. Обед уже, бессовестные, – буркнул мистер Флис.