Переплетённые нити - стр. 24

– Его зовут Нептун, – подняла пушистика на руки Юсина.

– Почему именно так? – он погладил его, и котёнок замурлыкал. Его глаза напоминали глаза Лины после использования силы.

– Эмм… Наверное, потому что его глаза напоминают мне синюю планету Солнечной системы, – опустила она его около миски с молоком.

– Это ведь котёнок директора, я прав? Интересно, почему он так поступил? – задумался Вадим, надеясь услышать ответ от девушки.

– Я не разглашаю прошлое людей, которое видела. Это моё правило, – Лина строгим голосом сразу же отказала парню.

– А не расскажешь, что ты видела в моём прошлом? – его настойчивость не знала границ. Он полностью забылся в поисках ответов на свои вопросы.

– Зачем тебе? – она посмотрела на его губы, чтобы не смотреть в глаза.

– Я хочу знать, насколько много ты обо мне знаешь, – упрямо шёл напролом Ильин.

– Когда я в очках, – сдалась Лина, – многие детали от меня ускользают, но самые значимые события я вижу. Видеть чьё-то прошлое для меня – это проживать чужую жизнь, мыслями, глазами, чувствами того человека. Например, смерть твоей матери, я прожила это вместе с тобой, словно моя мама тогда умерла. В глубине души ты кричал, ты не хотел в это верить, тебе было настолько больно, – слёзы покатились из глаз, но Лина продолжила, – но если ты хочешь, чтобы я увидела все твои чувства и события, я готова ещё раз, но без очков, пережить всё это.

Лина сняла свои разбитые очки, положила их на стол и начала приближаться к Вадиму. Он сидел и не шевелился, даже возразить ничего не смог. Лина нависла над его лицом, глаза начали приобретать синеватый оттенок, медленнее, чем обычно, но резкий свист чайника отвлёк её, и ничего не произошло.

– Прости, – опомнился Ильин и почувствовал себя виноватым, заставив говорить на деликатную тему.

– Ничего страшного ведь не случилось, значит не за что извиняться, – произнесла дрожащим голосом Лина.

Они пили чай в полной тишине. Вадим был очень обеспокоен сложившейся ситуацией, но не подавал вида, а Лина наоборот казалась чрезмерно спокойной и собранной. Напряжение со стороны Вадима всё росло и росло, он не знал, как начать разговор, а молчание угнетало. Но вскоре спокойствие и собранность Лины переросли в усталость и сонливость, а лицо покраснело. Ей стало заметно хуже, что и заметил юноша.

– Тебе стало хуже? – поставил он чашку, отбросив всю свою скованность. Сейчас на первом месте должно быть её здоровье.

– Да, вроде, нет, – солгала девушка.

– Да ты врёшь, – положил руку на лоб Лины Вадим, – а, ну, марш в свою комнату!

– Зачем?! – ещё больше раскраснелась Юсина, на секунду задумавшись, что они одни в доме.