Перекрестки судьбы - стр. 5
Даша, совершенно потерявшая способность здраво рассуждать и от длительных трудных родов, и от всеобщей атмосферы радушия, и от, как ей казалось, нереальности происходящего, только счастливо улыбалась и моргала, пытаясь прогнать стоявшие в глазах слезы. Лидия Ивановна, заметив это, не смолчала:
– А чего глаза-то «на мокром месте»? Непорядок! Эх мы, бабы… Нет, вот что мы за люди?! Чуть что, сразу в слезы! Да ты радуйся, ведь человека на свет родила! Женщину! Красавицу!
Акушерка довольно улыбнулась, прищелкнула языком и добавила:
– А она вырастет, тоже родит… И пойдет, и пойдет ваш род в гору… Слышишь? А ты будешь родоначальницей… А? Чуешь ответственность?
Даша молча пожала плечами, а потом смущенно прошептала:
– Да это я от счастья… Дочь все-таки…
– Вот-вот, молодец, что понимаешь!
Словоохотливая акушерка, очевидно, очень довольная своей работой и сделанным внушением, побежала по своим больничным делам, а молодая женщина долго лежала, глядя в потолок, все еще не веря своему счастью. Лишь изредка она, видно, что-то вспоминая, светло улыбалась да что-то чуть слышно шептала.
…Даша, нежная и трогательная, встретила свою любовь давно.
Еще в третьем классе. Тогда к ним в школу, сразу же после зимних каникул, пришел высокий, очень худой мальчишка, сын военного. Все в этом мальчике казалось необычным: и имя его, совершенно непривычное слуху, и смелость, и находчивость.
Звали мальчишку Тихоном. Ох и похохатывали же одноклассники поначалу над ним, дразнили… Но стеснительный парнишка на самом деле оказался неробкого десятка, дрался с местными пацанами не на жизнь, а на смерть, чем и поразил сердца всех школьных красавиц. Но сам Тихон, несмотря на девичье обожание, почему-то сразу, раз и навсегда, выделил для себя одну-единственную – Дарью, старосту класса.
Так, с третьего класса, и началась история их детской дружбы и бесконечной любви, приведшая потом к законному браку.
Тихон вырос не просто смелым, но целеустремленным, напористым и находчивым. Уже лет в четырнадцать он заявил Даше, что непременно станет военным, как все его предки. Прадед, дед, отец – все мужчины их рода защищали Отечество. И иной доли себе не представляли. Вот и мальчишка хотел продолжить династию. Дарье, честно говоря, это не очень нравилось, боялась она всяких битв и сражений, но перечить Тише не решилась. Промолчала, считая, что семейные традиции нарушать негоже. Так у них и повелось: Тихон что-то решал, а Даша его поддерживала.
Любовь их расцвела так быстро и так буйно, что уже в год окончания школы они точно знали, что поженятся обязательно. В тот вечер, когда им вручили аттестаты зрелости, Тихон, уже повзрослевший, очень похорошевший и возмужавший, ставший сразу серьезным, взял Дашу за руку, нежно привлек к себе и кивнул на звездное небо: