Переезд на юг - стр. 29

Женщина в пляжной шляпе шла, не торопясь переставляла худые ноги. Так ходят на очень медленной прогулке. Сарафан, стянутый на плоской груди, перемещался шатром, балаганом, заполненным солнцем.

– Я слышала, вы пишете, Евгений Семёнович?

Если у Табашникова были ноздри, у женщины – две розовые ямочки во вздёрнутом носике.

– Да так, – пожал плечами писатель.

Но женщина не отставала:

– И публикации есть?

– На бумаге только одна. В региональном журнале. Рассказ. (Рассказ был о подлинном случае. О трагедии на реке. Чему был свидетелем с пасынком Вовкой.)

– Пустое это всё. Я и забыл, – кокетничал хмурый автор.

– Нет, нет, расскажите, пожалуйста.

Табашникову пришлось, комкая подробности, рассказывать, опять хмуриться.

Остановились во дворе трёхэтажного кирпичного дома с балконами.

– Вон мой балкон и окно. На третьем этаже. Может быть, зайдёте? Евгений Семёнович? Чаю попьём?

Табашников смотрел наверх. Куда показали. Словно прикидывал, как будет уходить. Крышей или сразу с балкона.

– Нет, Маргарита Ивановна. В другой раз.

Тогда женщина стала приглашать к себе в библиотеку. На улицу Таманскую. Евгений Семёнович! Всего в трёх кварталах от вашего дома. А? Недалеко ведь.

Уже знает мой точный адрес. Наверное, приходила тайком и осматривала дом. С ничего не подозревающим женихом внутри. Вот Агеев трепач!

Неожиданно спросил, что нужно, чтобы записаться в библиотеку. Здесь, в городе.

– Ничего, ничего вам не нужно. Приходите, я так вам выдам любую книгу, Евгений Семёнович!

– Я не об этом. К примеру, у человека казахский паспорт и нет постоянной прописки, а только РВП. Запишут его? Выдадут книгу?

– Ну не знаю…

Ага! И тут дискриминация! И тут рогатки! Табашников уже не слышал женщины. Табашников переживал за всех мигрантов. Особенно за книгочеев из Средней Азии и Кавказа.

Через неделю, будто бы так и не выйдя из обиды, пришёл всё же в библиотеку на Таманскую. Сдался. Но только книги! И ничего больше!

Маргарита Ивановна Ку̀зичкина быстро готовила себе завтрак. Металась от плиты к столу и обратно. Боялась опоздать на машину в Краснодар. В областной коллектор. Думала о Табашникове. Страшной, как говорила мама, но добрый. Яичница начала хлопаться на сковородке, брызгаться маслом. А, чёрт тебя! Сдёрнула. Выключила газ. Села, стала пилить вилкой белок. Откусывала хлеба. Левой рукой наливала из чайника. И ведь не взял даже под руку. На море, когда поднырнула, чтобы поиграть, шарахнулся как от акулы. Странный. А дом у него действительно неплохой. Агеев не обманул. Пришёл в библиотеку вроде просто так. Даже и не из-за друга. Очаровал сразу всех трёх баб. Общительный, остроумный. Белый венец вокруг лысины. Как у избранного. Однако всё разузнал. Хотите, я познакомлю вас с писателем, Маргарита Ивановна? С настоящим? Гордеева и Колодкина не соперницы – замужем. Хочу, Геннадий Андреевич, конечно хочу! Обрадовалась как девчонка.