Перед тем, как он ее застрелил - стр. 37

Кендра повторила вопрос. Несс взяла со стола пачку сигарет и, порывшись в вещах, нашла спички.

Кендра выхватила у нее коробок и швырнула в раковину, туда же последовали сигареты. Указывая на бумажные трубочки, она продолжила:

– Господи, ты забыла историю отца? Тот тоже начинал с косяков, с марихуаны. Ты прекрасно знаешь. Он не скрывал этого, даже брал тебя в общество взаимопомощи, на эти их встречи. Ты ждала его в игровой комнате, пока они занимались. Твой отец мне рассказывал. Так что происходит? Отвечай правду. Думаешь, наркомания – это то, что случается с другими, но не с тобой?

Несс терпеть не могла упоминаний об отце. Из чувства самосохранения она позволяла себе по отношению к нему одну эмоцию – презрение, и еще большее презрение она испытывала по отношению к тетке.

– Из-за чего переполох? Ну, кручу я самокрутки. И чё? Ты ваще вечно думаешь самое худшее.

– Говори нормально, как тебя учили, Ванесса. И не надо о самокрутках, я же вижу, что у тебя есть нормальные сигареты. Я не такая дура, как тебе кажется. Ты куришь марихуану, прогуливаешь школу. Что еще?

– А я тебя предупреждала, что не буду носить эту идиотскую форму.

– Полагаешь, я поверю, что ты бросила школу из-за формы? Ты что, считаешь меня идиоткой? Где ты проводила все это время? Что делала?

Несс потянулась за пачкой «Ригли». Она хотела показать этим жестом, что если ей не дают курить, то уж пожевать жвачку она имеет полное право.

– Ни фига не делала.

– Ничего, – поправила Кендра. – Ни-че-го. Повторяй! Ни-че-го.

– Ничего.

Несс положила жвачку в рот. Она играла с упаковкой, вертя ее в пальцах и не отрывая от нее глаз.

– И с кем ты ничего не делала?

Несс молчала.

– Я жду!

– С Сикс и с Таш. Довольна? Мы сидели у Сикс, слушали музыку. Только и всего.

– Она твой поставщик? Эта Сикс.

– Еще чего! Она моя подруга.

– Тогда почему я ее ни разу не видела? Она тебя снабжает, и ты боишься меня с ней знакомить?

– Пошла ты! Я тебе объяснила, что это самокрутки. Не веришь – не надо. Ты сама никого в упор не видишь.

Кендра понимала, что Несс хочет свернуть разговор, и не могла этого допустить.

– Куда ты катишься, Ванесса? Это немыслимо! – издала она извечный вопль страдающих родителей.

Обычно за ним следует немое обращение к самому себе: «В чем моя ошибка? Что я сделал не так?» Но Кендра не спросила себя об этом, так как дети были не ее и заниматься ими она была не обязана. Но как-никак они определяли жизнь Кендры, и нужно было найти к ним подход. Кендра задала другой вопрос, хуже которого нельзя было придумать.

– Что сказала бы твоя мама, Ванесса, если бы узнала о твоем поведении?