Перчатка Соломона - стр. 68
Гилберт же, тем не менее, сам пребывающий в несколько растрепанных чувствах, воспринял этот жест вкупе с молчанием по-своему. Ему показалось, что, не взирая на вновь открывшиеся обстоятельства, обвинения с него так и не сняты, что человек, бывший некогда его другом, продолжает считать его предателем и горькая обида вновь затопила его душу.
– Мне нужно идти, Шон, – говорил он негромко, стараясь не выдать испытываемых им чувств, – У меня есть еще… дела, – и, не желая произносить слова прощания, он развернулся на каблуках, вновь, куда быстрее, чем прежде, устремляясь на выход.
– Погоди… – Рэдзеро, будто бы очнувшись, приподнял опущенную на мгновение голову, взирая в след старому приятелю и нахмурился, – Дикс!
На какое-то мгновение шаг торопящегося уйти Гилберта, казалось, замедлился, но тотчас же ускорился вновь. Шон, видя, что приятель уже приближается к ведущей на улицу двери, неодобрительно вздохнув, поспешил следом за ним. Разговор, по мнению молодого человека, завершен еще не был, и если Диксон сумел приоткрыть завесу тайны над их общим прошлым, то загадки настоящего по сию пору оставались не раскрытыми, а они в данный момент волновали блондина куда как больше.
В несколько шагов он оказался возле двери, через которую только что, уверенно распахнув ее, покинул помещение больницы его старый знакомый и, не желая медлить, сам вышел на улицу.
То, что произошло дальше, заняло считанные секунды.
Поскольку Шон, спеша догнать приятеля, двигался достаточно быстро, отойти от здания Гилберт далеко не успел, сделав всего лишь два или три шага. Блондин, оказавшийся на улице вслед за ним, резко шагнул вперед, открывая рот, чтобы вновь попытаться остановить его, пока только голосом, а не действиями, но не успел вымолвить ни слова. Внимание его оказалось отвлечено медленно и бесшумно скользящим по улочке, ведущей мимо ворот больницы, черным автомобилем. Неизвестно, что именно в этом транспорте привлекло внимание Рэдзеро – отсутствующие ли номера, что он, привыкнув за свою жизнь выхватывать детали из общего образа, сразу заметил; тусклый ли блеск металла за тонированным стеклом, – но ощущение опасности, которую он, подобно дикому хищнику, чуял издалека, буквально затопило все его существо.
Заднее стекло автомобиля начало медленно опускаться.
– Гилберт… – сорвалось с губ молодого человека и он, действуя больше по наитию, нежели осознанно, метнулся вперед, буквально сшибая с ног идущего впереди парня и валя его на землю, тем самым уводя с линии огня.
Гилберт, который успел лишь смутно заметить блеснувшее в темном провале открывшегося окна пистолетное дуло, упал, машинально подставляя руки, чтобы не удариться. Одновременно с этим на тонущую в тишине автомобильную стоянку перед больницей раскатистым грохотом обрушились дробные, частые выстрелы, спустя мгновение сменившиеся ревом мотора.