Пеперль – дочь Жозефины - стр. 23
– Теперь ты часто будешь приходить ко мне, моя мышка, правда?
Пеперль утвердительно кивает. Естественно, она будет приходить, она предпочла бы вообще больше не уходить отсюда. Она плотно прижимается к своему Ферди, подвигая свою крохотную пиздёнку к его руке.
– Нет, мышонок, – уклоняется Кукило, – для первого раза тебе более чем достаточно, побереги себя, такая пиздёночка больше пока не выдержит.
– О, нет, ничего страшного с ней не случится.
Он удивлённо спрашивает:
– Откуда ты можешь это знать, ты же была ещё девственницей?
Пеперль багровеет от смущения. Однако господин Кукило раздвигает её загорелые ляжки и испытующе разглядывает её пизду, на которой ещё сохранились остатки кроваво-розовой пены. Он заботливо её обтирает.
– Тебя ещё пока что как следует не выёбывали, это я вижу, – произносит он, – но всякая всячина там уже проделывалась. Давай-ка, расскажи мне всё по порядку.
Пеперль не очень хотелось бы этого, однако настоятельные расспросы господина Кукило всё-таки вынуждают её выложить всю правду начистоту. Она рассказывает про Руди, о парнях из Верингер-парка и не утаивает также приключение с учителем физкультуры. Рассказ обо всём этом заметно её возбуждает. У неё пропадает всякий стыд перед Кукило, и под конец она рассказывает о двух шиллингах, подаренных ей господином учителем. Но тут оживляется и сам господин Кукило, глаза у него начинают блестеть, он в восторге притягивает девочку к себе.
– Ты просто сокровище, – ликуя, вскрикивает он, – ты воплощенная маленькая поблядушка, я с тобой много чего смогу добиться.
Пеперль чувствует себя польщённой.
– Да, – признаётся она, – у меня дурная наследственность, как вечно заявляет моя тётка, ведь моя мать была величайшей венской блядью и заработала кучу денег. Мне тоже прежде хотелось стать блядью, а теперь больше не хочу, потому что сейчас я только тебе, Ферди, позволю себя ебать, оттого что ты мне страшно нравишься.
– Глупее ты ничего не смогла придумать, – ответил Ферди, задумчиво и рассеянно поигрывая секелем Пеперль. – Ты говоришь, значит, что твоя мать была знаменитой блядью? И как же её звали?
– Так же, как и меня, – с гордостью произносит Пеперль, – Жозефиной Мутценбахер.
– Иисус-Мария! Эта Мутценбахер была твоей матерью? – Господин Кукило в восторге. – Да ведь о ней же целая книжка написана. Вот это находка так находка!
Кукило не может себе места найти от радости. Он сидит вплотную к Пеперль, и в то время как его рука продолжает игры в её пиздёнке, сам он начинает выкладывать перед ней свои планы.
– Послушай, мышонок! Ты и я, мы весь свет в задницу загоним! Кучу денег заработаем! Твоя жадная пиздёнка станет более знаменитой, чем пизда твоей мамаши. Когда я вытащу на рынок дочку самой Жозефины Мутценбахер, это вызовет настоящий фурор! У мужчин хуи сами собой будут рваться к твоей пизде. Платить они будут, как миленькие, даже если при этом им придется из кожи вон вылезти. Я тебя подготовлю и обучу, мой мышонок, можешь на меня положиться.