Пепел - стр. 11

Однако… как же я заблуждалась.

С момента ссоры прошло три недели – ровно столько мы не виделись с Витей. Я очень тосковала по нему, хотела позвонить хотя бы на домашний, сотового у меня попросту не было. Однако папа прибывал дома почти сутками напролет, при нем говорить как-то неудобно. Поэтому ничего не оставалось, кроме как ждать. Я не знала, чего нужно ждать, но в душе все равно горел огонек надежды.

А во вторник после школы меня поджидал Шестаков. Он сидел на рюкзаке, который бросил на землю вместо подстилки. Без шапки и шарфа, с расстегнутой курткой и без перчаток. Щеки его отливали румянцем от холодного ветерка, а губы, обветренные по краям, казались еще краше.

– Витя! – крикнула я, улыбнувшись. Подбежала к нему и бросилась обниматься. Мы повалились на тонкий слой снега, успевший выпасть прошлой ночью. Витя прижал меня к себе, обжигая, горячим дыханием.

– Заболеем же, – строго, но в то же время тепло отозвался он. Я чуть приподнялась, разглядывая лицо лучшего друга. Мы оба замерли, словно не виделись целую вечность. Шестаков вдруг протянул руку и заботливо поправил на мне шапку, которая успела съехать набок.

– Тогда будем болеть вместе… – я сказала на автомате, а потом перестала улыбаться. Ведь вместе теперь не получится.

– Ага, но лучше не болеть, а то придется, есть гадкую настойку матери. Слезай, Рита.

И я слезла, стараясь скрыть грусть. Уселась рядом, надевая маску улыбчивой Риты. Мне не нравилось будущее, в котором два человека не могут общаться, гулять вместе и болеть под одним одеялом. Но вслух я этого не сказала.

– В общем, ситуация отстой, – произнес Шестаков, громко вздыхая.

– В смысле?

– Из разговоров дома я понял две вещи: твой отец не просто ушел из бизнеса, он еще забрал с собой нескольких крутых ребят, что однозначно приведет к краху компании родичей. Ну и… теперь мой папа тоже обозлился. Короче, вряд ли мы снова будем ходить друг к другу в гости. В этот раз все серьезно, кажется.

– Но как же… – не веря в услышанное, проговорила я. В горле застрял ком размером с теннисный мячик, мне было тяжело дышать.

– Все очень плохо. И… вот! – Витя повернулся ко мне, вытащив из рюкзака сотовый.

– Зачем это?

– Там есть симка, мне купили сенсорный месяц назад. Слушай, я ведь… я даже не знаю, когда у тебя уроки заканчиваются. Нам нужно быть на связи, Рит. Что бы там ни было между родичами, это их терки. Эй, мелкая, улыбнись! Я никогда тебя не брошу, ты же моя, помнишь?

Я рассмеялась, хотя хотелось плакать. В этот холодный зимний день мы ели шоколадное мороженое в стаканчике и держались за руки, пока не дошли до входа в мой двор. Впервые Витя не стал провожать меня до подъезда, но я и не настаивала. Мы есть друг у друга – это главное, остальное наладится, надо только подождать, уверяла я себя. Однако, ничего не наладилось.