Пепел книжных страниц - стр. 48
До сегодняшнего дня. Точнее, с учетом ее путешествия в прошлое, к тому же романное, до вчерашнего или даже позавчерашнего.
Митя же, который наверняка должен был испытывать дикую боль из-за поврежденного запястья, виду не подал (хотя в уголках глаз выступили слезы), отполз в сторону, перевернулся и, подобно своему брату, бухнувшись на колени, только уже не на одно, а на оба, подполз к ней и, поцеловав ее туфлю, прочувственно заявил:
– Вот это сила, вот это экспрессия! Куда до вас, милая кузина, Катерине Ивановне, куда там Грушеньке…
Катерина Ивановна, как вспомнила Нина, была его невеста, девушка честная и серьезная. А с местной куртизанкой Грушенькой Митю связывали отношения отнюдь не платонические. Как, впрочем, и его отца, старика Федора Павловича – и именно это и послужило, по разумению суда, причиной убийства последнего.
Вернее, еще послужит. Или уже нет?
Нина, посмотрев на набухшее запястье своего «кузена», произнесла:
– Окажите Дмитрию Федоровичу помощь!
И подумала о том, что или вывихнула, или даже сломала тому запястье. Она не хотела, но так получилось. И что, собственно, это не так уж и плохо: теперь никто не сможет обвинить Митю в том, что он металлическим пестиком долбанул своего батюшку по голове. Потому что по причине собственной травмы элементарно не мог сделать этого.
– Ах, пустяки, милая кузина! Я вообще-то левша, так что правая рука мне не нужна! Можете отрезать, я левой все делаю! – продолжил молодой человек, елозя на коленях и поцеловав ее второй башмачок. – Кстати, кузина вы нам отдаленная, можно сказать, седьмая вода на киселе. Так что попы не будут иметь ничего против нашей свадьбы!
И, откашлявшись, провозгласил:
– Милая кузина, госпожа Достоевская, смею здесь и сейчас, в присутствии этих почтенных свидетелей (он обвел левой, неповрежденной рукой, той самой, которой он, как выходило, мог еще вполне убить своего папашу), ну, или не очень почтенных, а также весьма непочтенных, просить вашей руки и сердца! И это несмотря на то, что моя собственная рука повреждена, а сердце разбито вдребезги – вами, милая кузина Достоевская! Выходите за меня замуж! Есть у меня один знакомый поп, в Мокром живет, мы к нему прямо сейчас покатим, он нас обвенчает! Горько!
И он стал поочередно целовать ей туфельки.
Присутствующие зааплодировали – все, за исключением сидевшего за столом с лицом темнее тучи Ивана. Нина поняла: еще немного, и брат средний набросится на брата старшего.
И все из-за нее!
Она с разницей в десять минут получила два предложения о замужестве от двух братьев Карамазовых – нет, такого не мог выдумать даже сам Федор Михайлович!