Пепел. История Джей и Майкла - стр. 21
– Джей, ну давай. Два пальца в рот. Блюй же! Ну! Что ты ей дала!? – Саманта так орет, что мои перепонки не выдерживают, и я пытаюсь заткнуть уши, но руки не слушают меня, они словно ватные.
– Так, хорошо. Я сама это сделаю, но ты будешь мне должна. Рой, держи ей голову. – Решительный голос Саманты долетает до спутанного сознания.
Что она сделает сама? Зачем что-то держать. Она одной рукой хватает меня за челюсть и давит на нее так, что мой рот сам открывается против воли. Зачем она лезет своими пальцами мне в рот. Фу, это отстой какой-то. Мысли путаются, и тут меня выворачивает наизнанку, рвет так сильно, что воздух не успевает поступать в легкие. Оседаю на пол и наконец вдыхаю, и тут же в лицо летит мокрая тряпка, точнее полотенце, но оно такое ледяное, что я откидываю его в сторону. Где-то на периферии сознания слышу плач. Рыдает Дженни, ее кто-то обидел. Опять. Я всегда за нее заступаюсь. И сейчас должна. Осталось собрать себя по кусочкам, и в бой.
– Вот так-то лучше. Вставай, сейчас твой бой, противник уже на ринге. Давай же!
Саманта тянет меня за руку, и я еле как поднимаюсь, но стою уже без опоры, что не может не радовать меня. Обвожу глазами туалет, Рой и Саманта смотрят на меня с беспокойством, Дженни сидит в углу и утирает заплаканные щеки, глаза ее опухли и покраснели.
– Что случилось? Почему ты плачешь? – спрашиваю, но язык плохо слушается меня.
Ответа мне никто не дает, взамен получаю толчок в спину от Саманты.
– Иди, твой бой. – Она нетерпеливо толкает меня к двери.
– Бой? Какой бой? Вот черт. – Останавливаюсь.
Мгновение и тут обрушиваются воспоминания. Отбор, ринг, брюнет идет в угол, назвав меня дурой, я в шутку прошу Дженни подсыпать «что-то» моему противнику, ее странное беспокойство, вода, потолок, унитаз.
– Ты меня опоила. – Это не вопрос, а скорее констатация факта. Нет, я все поняла, и от этого на душе становится погано. Вот, скажите мне, как после этого можно доверять людям?
– Иди, если не выйдешь, то автоматом вылетаешь, давай. – Очередной толчок от Саманты, и я иду, еле передвигая ноги. В них такая тяжесть. Думаю, на ринг мне не подняться. Паника приветствует меня, расправив свои объятья.
– Как мне выиграть, если я как черепаха передвигаюсь? – Ответ никак.
Риторический вопрос повисает в воздухе и как легкое перышко опускается на пол. Увы, ответа я не слышу, и сама не знаю, как быть. Перевожу взгляд на бывшую и единственную подругу, что оказалась змеей, пригретой на груди. В глазах начинает жечь, и одинокая слеза срывается с ресниц. А это больно. Меня предали. До этого момента, я не испытывала таких чувств. Все просто, никого нельзя подпускать к себе. Тогда избежишь боли.