Пепел и пыль - стр. 3
Обычный человек при этом задает много ненужных вопросов: «Что случилось?», «Что с тобой?», «Что ты тут делаешь?», «Почему молчишь?».
Все эти вопросы носят почти философский характер. Невооруженным глазом видно, что парень трех слов связать не может и тем более не в состоянии рассказать, что случилось. Собственно, он сам этого не знает. Еще вчера он был уважаемым гражданином и отцом семейства, звездой рекламного агентства МБД – тем самым, которое придумало Петушка Бульончика. Он ездил на семейном «Рено-эспейсе» и повязывал шелковые галстуки, а сегодня сидит на вокзале, сжавшись в комок, и стучит зубами. Что он должен вам ответить? Что мир сошел с ума? Что жизнь взорвалась прямо перед его лицом? Что он внезапно провалился в ад? С тем же успехом можете спросить его: «Что есть Бог?» или: «В чем смысл жизни?».
Я оказался на вокзале потому, что провожал друзей и хотел заглянуть в тамошнюю табачную лавку. Ехать я никуда не собирался, так что мой побитый Самурай стоял поодаль у паркомата.
Полицейским приемом пригнув затылок племянника – так делают, чтобы клиент не врезался башкой в край крыши, – я усадил его на место пассажира.
На какое-то время он был в безопасности.
– Покажи, где ты ранен, – приказал я. Хоть он и родня, мне не хотелось получить перепачканную обивку. – Хочешь в больницу?
Он сражался с мышцами рта так, будто ему парализовало лицо.
– Это. Не. Моя. Кровь.
Четыре отдельные фразы. По крайней мере, он не собирался отдать концы до того, как мы доедем до дома. Уже не один человек истекал кровью в этом автомобиле, включая меня самого. И еще – страшный беспорядок.
Похоже, произнесение четырех слов полностью лишило его сил, но в мозгу сработал некий клапан – он свернулся в клубок и разразился рыданиями. Что ж, неплохо: плач – вполне человеческая реакция, которой сопровождается выход из шока. Если бы он вообще никак не реагировал, значит, внутри все кипит, и это могло его окончательно раздавить.
Я ехал осторожно, поскольку меньше всего хотел встретиться с полицейским алкотестером. Хоть я и был трезв, вчерашние ночные посиделки могли оставить след.
Бросив взгляд вбок, я увидел, что племянник продолжает содрогаться от рыданий, ударяясь лбом о панель. Из его носа текли сопли.
Вздохнув, я закурил и буркнул:
– Еще у одного крыша поехала.
Решив не парковаться перед домом, я въехал прямо в гараж. У своего дома стоял сосед с садовым шлангом в руках, пытаясь затопить грядку с отцветшими портулаками. Он так напряженно уставился на мою машину, будто внутри находился ночной клуб с дискотекой.