Пепел и пыль - стр. 17
Пока он не поймет, что его нет в живых.
Я смотрел, как от самых глубоких теней отрываются клочья мрака, принимая форму карликов в глубоких капюшонах и ниспадающих накидках. Я слышал их хищные смешки.
Я дождался, пока они за ним погонятся.
А потом, не спеша растоптав окурок, обмотал руку снятым плащом и пошел наводить порядок.
Ворвавшись в скопище тварей – в основном обычных гулей, – я разогнал их. Почувствовав, как чья-то рука хватает меня за плечо, я вывернулся, уклонился от щелкнувших акульих челюстей, пнул куда-то наугад и полез за пазуху за тесаком.
Следующие секунды были полны воплей, хаоса и суматохи. Я отправил какую-то тварь мордой в ствол дерева, наступил на подобие накидки, рубанул по башке чудище с головой жабы, ударил лбом в лицо сморщенного старичка с напоминавшей зубастую букву «V» улыбкой и мертвенно-зелеными, как гнилушки, глазами.
Клиент скорчился под деревом, закрыв голову руками.
Медленно убрав тесак, я улыбнулся ему. Он смотрел на меня с невыразимым ужасом. Будучи намного крупнее него, седой, усатый, со шлемом на голове и покрытыми татуировками руками, для него я был еще одним демоном.
– Ты умер, – сказал я. – Но застрял между мирами. Я могу забрать тебя отсюда.
– Куда? – прошептал он.
– Туда, куда ты должен был перейти, но не можешь.
– Нет! – внезапно истерически взвизгнул он, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. – Нет! Я отправлюсь в ад!
Честно говоря, я понятия не имею, что находится дальше. Мы живем на первом этаже, а я знаю еще второй, и у меня есть ключи от лифта. Откуда мне знать, как далеко до кабинетов Управления? Один этаж? Бесконечность?
– Не обязательно, – заверил я его. – Наверняка в тебе еще осталось что-то хорошее.
– Нет! Я сгнию в аду! Уйди от меня! Уйди! Господи спаси!
– Ладно. Но тогда тобой займутся гули. Или какие-нибудь другие твари, похуже. Так или иначе, ты останешься здесь. И со временем станешь одним из них. Это никогда не закончится, сынок. Честно говоря, оно только началось. И никто тебе здесь не поможет. Добро пожаловать в Междумирье.
Вернувшись к мотоциклу, я бросил плащ в коляску, ударил ногой по стартеру и сорвался с места.
Он гнался за мной, крича и размахивая руками. Я наблюдал за ним в зеркало заднего вида, пока он не споткнулся и не упал, взбив лицом облако серебристого пепла.
Лишь тогда я вернулся.
Я медленно описывал около него круги, пока он поднимался с земли.
– Я воровал! – заорал он. – Я убил человека! Я не ходил в костел! Я нападал на других! Я вымогал дань! И… это… шантажировал! Я сидел в тюрьме! Я ругался! Я изменял жене! В Великий пост! Я работал в воскресенье! Я дал пинка монашке!