Пепел и кровь - стр. 19

– Не пугай нас так, Мазай, – отозвался Пруст. – Может тогда лучше лагерь разобьём, да дождёмся пока она сама выйдет. Чтобы все вместе. А?

– Нет, тогда она кого-то из вас покалечит, всех я защитить не смогу. Лавлиен говорит, что девочка сильная одарённая, значит куда опаснее того колдунишки из Вольных городов. Но обещаю, что геройствовать не буду, если пойму, что лучше отступить, то сбегу. К тому же остаётся надежда, что сейчас она не опасна, и получится договориться. Поэтому очень вас прошу, если мы выйдем наружу вместе, то будьте так любезны, сделайте свои рожи как можно дружелюбнее.

– Угу, а Колтун тогда лучше пусть вообще в другую сторону смотрит. Хотя бы какое-то время. Нужно же дать ребёнку возможность подготовиться к такому.

Чувствую, острый язык Хорки однажды его погубит. И как ещё рыжий его терпит? Не уж-то это всё результат моей пьяной психотерапии?

Больше не говоря ни слова, я шагнул в проём. Почему-то я уже не сомневался, где именно найду девочку, но на всякий случай поглядывал в боковые проёмы, где располагались камеры содержания. Вдруг в голову пришла мысль, что создателей Моста сложно причислить к добрым небожителям, учитывая, что в стены вмурованы штыри и цепи, а в главном зале когда-то стоял алтарь для жертвоприношений. Знали бы об этом простые деревенские, продолжали ли бы они вязать на столбе ленты, прося у забытых богов простых радостей и мирной сытой жизни?

Куполообразный павильон вновь встретил меня сумраком и эхом моих же шагов. Но на этот раз я был здесь не один. Из дальнего края помещения за мной следила пара внимательных глаз.

– Ну здравствуй, юная беглянка. Как насчёт того, чтобы поговорить?

Тишина в ответ. Скрытый тенью силуэт также оставался неподвижным. Лишь яркие большие глаза позволили себе моргнуть, давая понять, что я разговариваю с живым человеком. Хотя с человеком ли?

– Меня Максим зовут, но друзья зовут Мазаем. Они, как и я – хорошие люди, и не хотят причинить тебе вреда. Мы пришли поговорить с тобой, узнать, что юная одарённая девушка забыла в этом тёмном и одиноком месте. Расскажешь мне?

Я подошёл немного ближе, чтобы лучше разглядеть её в слабом свете, словно проникающем в помещение сквозь купол. Но на улице вечерело, и скоро здесь будет не видно не зги, ведь все магические камни, служащие когда-то светильниками, давно растащили. Как и жертвенный алтарь, который сейчас покоится на дне Торгового залива.

Увиденная мной картина мне не понравилась. Одежда, руки и лицо девочки, были перепачканы кровью. Прямо поверх её тёплого зимнего платьица с шерстяным подбоем сейчас была накинута сырая козья шкура, сочащаяся сукровицей и не лишенная всех остатков плоти. Останки туши животного валялись неподалёку, вместе с вырванными из неё кусками сырого мяса и ливера. Сама девочка сжимала в своих руках кусок печени, который, судя по всему, грызла до моего прихода.