Пенсия для морского дьявола - стр. 7
Отставить! Отставить панику, боец. Это просто плывун, нанесло течением. И меня в этой мути занесло под него в преследовании добычи. Был бы буй… Ерунда, сейчас я под него поднырну.
Лёгкие разрывало, диафрагма дёргалась как сумасшедшая, когда я чуть заглубился и заработал ластами. Не форсировать! Сожжешь кислород, и скажи привет потере сознания, по нашему «блек» – блекаут. На глубине, без возможности всплыть – гарантированная смерть, в таких бебенях могут даже труп не отыскать, пока водохранилище не осушат.
Лицом почувствовал напор воды – плыву. Не дёргаться, не паниковать, а лучше вообще – не думать. Сейчас, сейчас, появиться свет, а там несколько гребков и воздух. Давай, боец, ты справишься, всегда справлялся…
Сознание затухало. Когда пальцы выпустили ружье, с волочащейся на привязи добычей – не заметил. Сейчас, сейчас, сейчас… И перед тем, как мир отключился, почувствовал, что уперся головой в какую-то стенку. Всё.
Вот, значит, как. Я вздохнул, сел на циновке, обхватил колени. Попаданец ,значит. Там, значит, помер, а сознание мое тут оказалось. Ну-ну. Доплавался-донырялся. А ведь говорила Маринка: «Не доведут тебя Мантин твои нырялки до добра». Хмыкнул, получается не довели.
Вздохнул. Кстати, с твоей подачи, стерва моя драгоценная. Ты мне скандал перед выходными закатила, и, хлопнув дверью, умчалась на семейной тачке к маме. А идти на глубину в раздраенных чувствах запрещено категорически. Это и во всех наставлениях записано. А я вот пошёл, в надежде расслабиться-переключиться. С мыслями, что восемнадцать календарей ходил, когда Родина приказ давала. И как же глупо! Не под глубинками, и не от рук таких же, как мы подводных головорезов, а на каком-то захолустном водохранилище, на банальнейшей подводной охоте…
Стоп!
Я даже на ноги вскочил, в каком-то юношеском порыве. Это что получается? Это … пенсия? Я словно боялся поверить, словно сейчас кто-то хлопнет в ладоши, рассмеется и скажет со смехом: «Что, повёлся?».
Не-е-ет, это она, желанная, порой обсуждаемая в кубриках. «А ты что будешь делать на пенсии?»
«Уеду к бате, на Орловщину», «в Пензу» или, как у меня – в Хабаровский край – вот самый частый ответ. Огород-картошка-дети. Рыбалка-охота – предел мечтаний. Пашка «Угорь» всё мечтал осесть в Гурзуфе или ещё где под Ялтой, но после распада «нерушимого», когда Крым отошёл в сопредельное, ребятам с нашими допусками туда дорога стала заказанной.
И вот…
Перед глазами вновь встала картинка, как на рекламном постере: чистейшая лагуна цвета аквамарин, окруженная рифами, и над некоторыми – пальмы. Девчонки туземные, смугляночки крутобёдрые, топлес… А одна прям чудо, как хороша, аж дыханье захватило! И я, не старпер какой-то: сорок плюс, с кучкой возрастных и профессиональных болячек, а юный пацан, и «вся жизнь впереди!»