Печать тьмы - стр. 16
Ничего не отвечаю на этот выпад и просто следую за принцем Тьмы. Мы идём по такому привычному пути в крыло отчуждения, вот только больше оно не сокрыто от меня, и пути не петляют. Так действует магия богов? Или просто заклятие с этого места сняли?
- Здесь наше с тобой место. Я обустроил себе комнату в аудитории, вышвырнув ненужную мне мебель. Уверен, тебе понравится, как уютно я всё оформил, если решишь навестить меня, - произносит Джеймс, поигрывая бровями.
Я фыркаю, скрещиваю руки на груди и отхожу от парня, а тот приближается к зеркалу, проводит подушечкой большого пальца по ране на губе и шикает.
- Даже принцу Тьмы можно сделать больно. Знаешь, я почти отвык от земной оболочки. В нижнем мире жилось как-то проще, но все ощущения были притуплены. Ты даже не представляешь, насколько остры они сейчас, как и мои самые порочные желания, ведьмуля.
Мне противно слышать такие слова. И я очень рассчитываю, что Джеймс не станет использовать меня для удовлетворения своей похоти. Пусть развлекается с Тори, она ведь дала понять, что совсем не против этого. Думаю о демонессе, а ревность снова напоминает о себе, вспыхивает и растекается по венам. Глаза печёт, на что принц Тьмы удивлённо реагирует, глядя на меня. Нет! Он не мог заметить моих слёз.
- Глазки тёмной сущности. Не думал, что проявят себя так быстро. Ты точно подумала о чём-то запретном, но сейчас не до этого…
Глазки тёмной сущности?
Приближаюсь к зеркалу и смотрю на своё отражение, но ничего необычного не замечаю. Глаза как глаза. Ничего не изменилось же. Или только на мгновение? Спрашивать у Джеймса не хочу. Я вообще не желаю разговаривать с ним.
- Итак, ведьмуля, мы попробуем использовать дар богов, раз уж он теперь есть у тебя. Подойди ко мне.
Джеймс зовёт меня мягким бархатистым голосом, которому хочется повиноваться. Он уже успел сесть на кровать, и я боюсь его, но что-то подталкивает делать так, как он велит.
- Ты используешь принуждение. Это нечестно.
- А кто-то говорил, что тёмная сущность будет честной? – спрашивает Джеймс, вскидывая правую бровь. – Прикоснись к моей ране, прочувствуй её и избавься от неё, залечи. Ты это можешь. Просто слейся с ней и представь, как она зарастает.
Тягучий, как раскалённая смола, голос вынуждает подчиняться. Прикасаюсь к губе Джеймса и вспоминаю наш последний пылкий поцелуй, от которого меня саму бросило в жар. Ну почему накатило снова? Почему я даже возненавидеть нормально не могу?
- До мурашек, - шепчет Джеймс.
Не знаю точно, как это получилось, но когда я убираю пальцы, на его губах не остаётся и следа от раны. Это мой новый дар? Или Джеймс сам сделал что-то эдакое?