Печать Нострадамуса. Тайна последнего предсказания - стр. 15
– Боюсь, так бы и случилось, если бы не подоспела помощь, – произнесла Мадлен, взглянув на гвардейца.
Селеста, словно очнувшись, выпустила девушку из объятий и, пригладив пышные юбки, выпрямилась.
– Вы ведь, кажется, ещё не представлены друг другу, – вспомнила об этикете Селеста.
– Фабьен Триаль – гвардеец из личной охраны его величества короля Генриха, – сухо и серьёзно произнес юноша.
– Мадлен Бланкар… – начала было представляться девушка, но её перебила фрейлина Екатерины.
– …внучка близкого друга Екатерины Медичи, – произнесла Селеста и, заметив недоверчивый взгляд гвардейца, брошенный на неприглядное платье Мадлен, добавила: – Из семьи разорившегося виконта.
– Рад знакомству, мадемуазель, несмотря на то, при каких обстоятельствах оно произошло.
Закончив с любезностями, Фабьен обернулся к Селесте и, недовольно сдвинув брови, заговорил строго и серьезно:
– Чем вы руководствовались, мадемуазель Моро, пустившись в ночное путешествие без охраны?
Смутившись, фрейлина опустила глаза.
– Поездка обещала быть быстрой. Я думала, что мы вернёмся в Тюильри засветло.
– Немыслимая беспечность. В этих лесах опасно и днём, – продолжал негодовать Фабьен. – Две юные девушки и кучер. Как такое возможно? Что с вами было бы, не подоспей мы вовремя?
Слова гвардейца вновь окунули фрейлину в ужасы этой ночи. Селеста напряглась, еле сдерживая вновь подступившие слёзы.
– Месье, ваши нравоучения сейчас ни к чему. Видите, до чего довели мадемуазель Моро ваши слова? – вступилась за фрейлину Мадлен.
Гвардеец перевёл на девушку суровый взгляд, ему не понравилось её замечание. Но он благоразумно промолчал, понимая, через что прошли этой ночью неудачливые путешественницы.
– Я распоряжусь, чтобы мои люди сопроводили вас в Тюильри, – подытожил разговор Фабьен.
Оставив девушек, гвардеец направился к своему отряду. От Мадлен не укрылось, как Селеста проводила Фабьена заворожённым взглядом. Заметив любопытство мадемуазель Бланкар, Селеста покраснела и быстро отвела взгляд от гвардейца. Девушек проводили к карете. Краем глаза Мадлен заметила распростёртое на земле тело кучера. «Столько мертвецов за одну ночь, – горько подумала девушка, – и все лежат на моём пути. Это проклятие, как и мой дар…»
Сев в карету, девушки больше не проронили ни слова. Гвардейцы оттащили с дороги поваленное дерево, и повозка тронулась в путь. На рассвете карета въехала в Париж. А вскоре и совсем остановилась у ворот замка Тюильри.
Первой из кареты выбралась Селеста. Мадлен медлила. «Я в Париже, в сердце Франции, готовлюсь войти в королевский дворец. Возможно ли это?» – нервно теребя подол испачканного платья, думала девушка. Её мысли путались. Сказывались усталость и ужасы минувшей ночи.