Печать Индиго. В сиянии Зари (2 книга) - стр. 9

На ужин Матильда подала суп из чечевицы, молодого барашка с капустой и фруктовый пирог. Слава почти ничего не ела под испытующим взглядом мужа. Фон Ремберг же, наоборот, ел с аппетитом, то и дело задавая девушке вопросы о поместье:

— Григорий Иванович сказал мне, что ткацкая мастерская приносит ощутимый доход.

— Да, — кивнула она.

— И много суконных лавок покупают ваши ткани?

— Четыре модные лавки, одна суконная в столице и две в Москве, — кратко ответила Слава.

— Насколько я понял, вы собираетесь расширять дело?

— Хотелось бы, — вздохнула она. Она была до крайности напряжена. В каждом вопросе молодого человека она чувствовала некий подвох. Ей казалось, что он как будто испытывает ее и ждет ее промаха или неверного ответа. — Как-никак, царь наш, Петр Алексеевич, недавно издал новый указ — шить платья из русского сукна. Оттого я думаю, потребность в тканях лишь возрастет.

— Вы правы, Светослава, — согласился фон Ремберг, поражаясь, насколько умна и дальновидна его молоденькая жена.

Она невольно опустила взор в свою тарелку, водя ложкой в супе и, видимо, решив прервать разговор. Кристиан начал рассматривать ее опущенные густые ресницы, отчего-то думая о том, что наверняка они невероятно мягкие на ощупь. Ему вдруг захотелось прикоснуться к ним губами и ощутить их шелковистость. Эти мысли вызвали в молодом человеке странное возбуждение и ход его мыслей стал более интимным.

— Отчего вы ничего не едите, сударыня? — спросил фон Ремберг после минутного молчания.

— Я неголодна.

Он еще немного помолчал, заканчивая трапезу. Неожиданно ему в голову пришла мысль о том, что Слава не ест из-за его вопросов, которые мешают ей сосредоточиться на еде. Но ему хотелось, чтобы внимание девушки постоянно было сосредоточено на нем. Следующая мысль вызвала у него воодушевление.

— Вы знаете, Слава, у меня есть пара свободных дней. Мы могли бы завтра прогуляться с вами верхом. Проехаться по полям и окрестностям.

Слова мужа повергли девушку в стопор. Она с нетерпением ждала окончания этого обременительного ужина, чтобы наконец скрыться от взгляда молодого человека в своей спальне. И совсем не жаждала проводить в его компании даже полдня. Оттого предложение фон Ремберга вызвало у девушки тревогу. Она не хотела никуда ехать с ним и не понимала, зачем это ему, ведь она прекрасно знала, что он не любил ее.

— Благодарю, сударь. Но вряд ли я смогу завтра поехать куда-либо. Потому что у меня невыносимо разболелся живот, — тихо заметила Слава, поджав губы и ответив ему решительным взглядом.

Кристиан, не спуская горящих глаз с ее бледного лица, отложил медленно вилку и участливо произнес: