Печать дьявола, или Тайны дачного поселка - стр. 10

В нашей квартире две комнаты: маленькая – моя, большая – мамина. В моей комнате напротив двери стоит диван, на котором я сплю. На стенах висят картины. Я сама вышивала их в разные года своей рабочей жизни, чтобы немного отвлечься как раз от этой самой работы. На подоконнике стоят горшки с цветами. Я люблю выращивать комнатные растения. Комната без растений кажется мне какой-то голой и не живой, что ли, а зелень на окне немного освежает общий вид. Хотя кому-то по душе больше другая “зелень” и вовсе не на окне, а в кошельке. Но, как говорится, каждому свое.

Мамина комната по совместительству еще и гостиная. В ней больше пространства. Мы там собираемся, когда к нам приходят гости. У одной стены, как раз напротив двери, стоит стенка из шкафов, ящиков и серванта, где мы храним белье и красивую посуду, которую достаем к приходу гостей. У противоположной стены разместился диван, на котором спит мама, а посередине комнаты стоит большой стол, накрытый скатертью.

Именно сидя за этим столом, я и поведала маме всю печальную историю, свидетелем которой мне пришлось стать на даче.

Мама охала и ахала и поминутно хваталась за сердце весь мой рассказ, но надо отдать ей должное, ни разу меня не перебила, выслушав мое повествование до конца. Естественно я опустила кровавые подробности, сухо описав только имевшиеся факты. Незачем маме в ее преклонном возрасте знать такие жуткие детали.

И когда я наконец закончила, в комнате воцарилась полная тишина. Казалось, даже соседи за стенкой как-то подозрительно притихли. И вдруг в этой самой ни на что не похожей тишине, раздались тихие шуршащие шаги и скрип двери предупредил о том, что кто-то вот-вот войдет в комнату. Я замерла и медленно повернула голову в сторону открывающейся двери. В комнату деловито вошла большая серая птица и молча уставилась на нас с мамой. Я уже хотела было удивиться, но потом вспомнила, что это же мой попугай жако.

– Лева, тебе чего надо? У нас такое горе, такое горе, – запричитала мама, обращаясь к серому существу на полу.

Лева деловито молчал и внимательно нас оглядывал, а потом сделал несколько шагов в нашу сторону.

– Гоооре, гоооре! Мир бездооонный, – затянул попугай голосом Юрия Антонова, плавно скользя по полу.

– Лева, замолчи, – цыкнула я на этого доморощенного певца. – Что ты несешь? У нас и правда беда, а тебе все лишь бы песенки петь.

– Нам песня строить и жить помогает! – более энергично провозгласил пернатый товарищ и начал пританцовывать в такт песне.

Мама отвернулась от действа на полу и, всхлипнув пару раз, потянулась за бумажным платком, чтобы вытереть слезы.