Печать безумных. Безымянные - стр. 41

Черноглазый шаман ленивым взмахом руки остановил тьму, и та замерла, недовольно клубясь над поверженными на землю отступниками.

Старый хоёторец что-то продолжил говорить быстро и резко, указывая рукой себе за спину. Ли-риан-си досадливо поморщился, и тьма полностью отползла к нему и легла на плечи плащом. Лирка напряглась, кое-что разобрав в речи хоёторца, и переглянулась с какими же поражёнными товарищами.

Эти крысаки умудрились грохнуть жреца и, похоже, стащили его печать!

___

[1] Крысаки – одно из презрительных названий отступников.

6. Глава 6. Жреческая печать

К товарищам Хабдир, Ёрих, Нарий и Лирка вернулись почти четыре часа спустя. Мхян встревоженно осмотрел каждого. Самый молодой и эмоциональный, он никак не мог привыкнуть, что лазутчики могли уйти даже не на часы – на несколько суток, и придумывал различные беды. Остальные лишь заинтересованно вскинули брови, но виларий коротко распорядился двигаться на запад и искать подходящее место для укрытия. Уйти на заставу сегодня шансов у них точно не осталось. Хоёторцы встревожены, как пчёлы, у которых дупло с мёдом разворошили, и шныряют по округе.

Менее чем через час подходящее место нашлось.

– Ну почему именно здесь? – жалобно ныл Мхян, нервно косясь на дерево.

– Если ссышь, просто не подходи близко, – хмыкнул Ёрих, но сам тоже обошёл древо с жралами по большой дуге.

– Зато сюда местные не сунутся, – глухо произнёс Хабдир.

– И наши тоже, – добавил Онт.

Взгляды всех скрестились на Лирке, которая когда-то впервые предложила переночевать рядом с жральным деревом. Мол, слышала от старожилов, что самого дерева и его плодов бояться не нужно. Нужно бояться только сорванных фруктов. Дерево вроде бы как мстит за насильно оторванных деток.

«Трусы», – ехидно протянул тот самый «старожил».

Так-то дерево с жралами выглядело волшебно. Увидев его впервые, Лирка не хотела верить ехидному Ирресу, что именно вот из этих жёлто-зелёных плодов появляется прожорливый кошмар. Изящно перевитый желтовато-золотистый ствол, увенчанный округлой шапкой из ветвей и оранжево-песочной листвы. Среди удлинённых ладошек-листьев как игрушечки покачивались зеленовато-золотистые, словно слегка светящиеся плоды. Не очень большие размером, как дикие яблочки. Форма только более вытянутая, кожица бархатистая и ни одного следа завязи.

«Пожирали, сухляды, прямо зелёными! – дух ядом исходил, когда рассказывал историю волшебного дерева. – Подчистую обирали, будто для них посажено. Не следить же за всеми? Так что босѝка теперь сама себя защищает».

Интересно, местные-то помнили настоящее название дерева или тоже родителем жрал называли?