Печальная история братьев Гроссбарт - стр. 23
– Выходите, ублюдки!
Манфрид выкатился из-под одеяла и поднялся на ноги, схватив булаву и топор.
– Гости? – спросил Манфрид, моргая и вглядываясь во тьму.
– Не знаю, – еще громче заорал Гегель. – Гости выходят на свет по-честному! Только дураки и черти прячутся в ночи!
Из черноты раздался глубокий смех, и к ужасу Гегеля он послышался у него точно за спиной. Гроссбарт резко обернулся с арбалетом наизготовку, но цели для выстрела не нашел. Он направил наконечник в ту сторону, откуда, как ему казалось, раздался смех, но удержал палец на спуске, чтобы стрелять наверняка.
– Подходи к костру, – позвал Гегель чуть тише.
Манфрид подобрался ближе к брату, пытаясь высмотреть хоть что-то в безлунном лесу.
– Нет уж, спасибо, – прорычал из темноты голос, такой хриплый, словно незнакомцу в глотку насыпали гравия. – Если только вы потушите костер…
И снова хохотнул, от чего у обоих Гроссбартов в животе похолодело. Они сами привыкли выступать зловещими голосами из темноты и не горели желанием оказаться на другой стороне этого диалога. Манфрид попытался перехватить контроль над ситуацией. Он шагнул вперед и затянул нараспев:
– И любящие спасение свое да говорят непрестанно: «Велика Дева!»[8]
Вновь послышался утробный смех. Затем, помолчав, голос ответил:
– Моя госпожа куда ближе этой потаскухи, она живет в этом самом лесу!
– Стреляй! – прошипел Манфрид.
Несмотря на то что руки дрожали, Гегель выпустил болт на голос. В подлеске раздался шорох, и, пока Гегель неуклюже перезаряжал арбалет, Манфрид прислушивался, чтобы понять, куда перемещается незнакомец. Гегель наконец вновь поднял оружие, но вокруг царила тишина, если не считать ветра да их собственного громкого дыхания. А потом они услышали свистящий звук, точно хлыстом размахивали туда-сюда. Незнакомец, похоже, подобрался совсем близко и теперь скрывался у самого края светового круга от костра.
– Не по-христиански это, – пожаловался ночной гость. – Явились в мой дом и меня же и попытались убить.
– Что ты, вовсе нет, – отозвался Гегель. – У меня палец дрогнул.
Гость сдавленно захохотал, и этот смех встревожил их больше, чем голос, да и свистящий звук не добавлял спокойствия.
– Дрогнул, значит? Ну тогда совсем другое дело. В конце концов, путникам по ночам есть чего опасаться, особенно в лесной глуши, да еще так далеко в горах. Никогда ведь не знаешь, кто бродит в ночи.
– Это верно, – ответил Манфрид, мучительно понимая, что ему не нужно кричать, чтобы его услышали.
– Ужасно, ужасно давно, – проговорил незнакомец, – не было у нас гостей, которые поговорили бы с нами.