Павшие идеалы - стр. 9

Ведь, что ни говори, а всегда не слишком весело бывает, когда желают одно, а получают совсем другое.

Вот и Фома Оглоблин совсем забыл затею первородства, когда самостоятельно родил на пользу обществу:

– Проспект «Досуга» или «Отпусков», а также улицу «Рыбаков».

К тому же имелись у него серьёзные обоснования в критике совершённых на этой почве, перемен.

– Совсем иное, – по его же представлению. – Осуществила жизнь в родном посёлке.

Ни от кого, кто бы ехал или пешком мерил пройденное расстояние, не утаить имя улицы:

– Точно, как шило в мешке!

При этом любому, умеющему читать, простая буква славянского алфавита вдруг стала здравости укором.

Даже голова населённого пункта Станислав Ягуджинский устал языком ворочать.

– Не объяснишь, ведь, каждому отдельно и со всеми подробностями, – по его запоздалому разумению. – Зачем пришпилили на дома одни лишь начальные буквы, убрав при этом прежний адресат?

Попытался Фома Никитович покаяться в грехе. Но лишь только рот свой откроет, как на него летят с кулаками.

И никто не верит любым словам, когда для собственного оправдания, Фома Оглоблин начинает про исторический казус обязательности адресных переименований говорить:

– Хотел для вас, друзья, внедрить нормальное названье, да вот пришлось до буквы сократить.

Вот так и получилось. Косяк устроил один. А досталось каждому. По этим буквам дразнят теперь земляки их обоих.

Инициаторов переименований то на «Д» назовут с негативным оттенком. А то и – на «Р».

Но это в том случае, коли жаждут кулаком попасть самим, или получить лично себе в то самое святое место, которое обычно фотографируют на паспорт.

Мог бы ещё очень долго продолжаться этот бессовестный геноцид настоящих энтузиастов идеи кардинальных перемен, но друзьям новый план пришёл на ум.

– Другим, чтоб не хотелось обзывать их плохими словами на только на «Д» или «Р», но и с прочих страниц «Алфавита», – они взялись всё повернуть назад.

Первым делом побывали в пункте приёма утильсырья.

Забрали оттуда все, еще не успевшие отправиться на переплавку в числе прочего металлолома, сорванные со стен таблички.

И не просто так покусились на вторичный утиль. Унесли его с собой на родные улицы.

Да и, чувствуя личную и общественную правоту своего теперешнего волеизъявления, прибили на их старые места.

Так что на улице Трудовой, вновь, как в прежние времена, честь и славу возносят рабочему человеку.

А на улице Школьной каждому хочется, не считаясь с текущим сезоном, немедленно отправиться на каникулы.

Что касается ответственности за самоуправство, то теперь-то они поняли не только разницу нового строя от прежних времён.