Паутина времени - стр. 36
Раненный усмехнулся, легко склоняя голову – к поведению новых друзей он уже начинал привыкать, и с каждым мигом ловил себя на том, что все больше и больше привязывается к ним.
– Хорошо, – отозвался он и, глубоко вздохнув, аккуратно поправил мундир, пытаясь не подать виду, как неприятно грубая ткань касается еще не слишком хорошо затянувшихся ран.
– Кстати, тот факт, что ты так скоропостижно выучил русский тоже явно можно отнести к заслугам темпора, – заметила девушка, одергивая собственную футболку и уже направляясь вместе с друзьями к выходу из библиотеки. Вольфганг с живым интересом воззрился на нее.
– Как связаны время и язык?
– Непосредственно, – отозвался вместо сестры Марк, – На изучение языка требуется время, тем более, что русский считается сложным. Тебе же удалось за одну ночь, поспав на учебнике, выучить его настолько, что ты свободно общаешься с нами. Тата права – это заслуга темпора.
Немец, этой перспективой совершенно не воодушевленный, глубоко вздохнул и, опустив плечи, мимолетно поморщился.
– Но в таком случае получается, что Пауль прав – он уже взялся за нас. Еда в библиотеке, то, что я выучил язык… Не говоря уже о том, что я оказался здесь!
Пашка, вполне польщенный признанием его заслуг, но не обрадованный им, дернул уголком губ и быстро кивнул. Лицо его было мрачно.
– Понять бы еще, чем нам грозит то, что он за нас взялся и к чему это может привести. Если этим темпорам нравится играть… кто его знает, куда он нас заиграет.
…Подъем по лестнице, вопреки Пашкиным предупреждениям, оказался вовсе не так уж и тяжел – ступени были достаточно пологими, шагалось по ним легко, и единственным затруднением могли являться многочисленные предметы, в беспорядке по ним разбросанные. Сами ступеньки кое-где тоже обвалились, попалась даже одна практически полностью разрушенная, но переступить через нее труда не составило.
Вольфганг, чьи раны были осмотрены, но облегчения которому это не принесло, поднимался с большой осторожностью, придерживаясь за сохранившиеся с одной стороны перила, но виду, что ему трудно, не подавал. Он, в конце концов, просто не мог себе этого позволить – он ведь был мужчиной, солдатом, путь и раненым, а рядом с ним легко шагала симпатичная девушка. Перед ней молодому человеку невольно хотелось показать себя сильным и несгибаемым, хотя причину этого он пока и сам бы затруднился назвать. В целом, к своим новым русским знакомым он ко всем относился с одинаковой теплотой, никого пока не выделяя.
Марк и Пашка шагали впереди, готовые защитить своих спутников, настороженные, напряженные и непрестанно прислушивающиеся, и приглядывающиеся. Ни один шорох, ни один, даже самые легкий звук, не оставались без их внимания, и порою резкий поворот головы кого-нибудь из предводителей маленького отряда пугал их спутников.