Паутина судьбы - стр. 32
– Прошу извинить, – заговорила бледная дама с черными волосами. – Вы здесь объявили, будто бы рукопись вашей книги включена в план издательства… На какую тему написан этот шедевр?
– Я написал о римском поэте Проперции, – хмуро сказал Морхинин.
– О римском поэте? – насмешливо переспросила рыжая.
– Вы, конечно, прекрасно знаете латынь… – с тихим издевательством, почти с лаской в голосе произнесла брюнетка и перелила поток распущенных волос на другое плечо.
Бывший хорист вздохнул, будто выступал с лекцией:
– Элегии Проперция, как и поэмы Вергилия, Горация, Овидия, Катулла, Тибулла и других римских гениев, включая Плиниев – старшего и младшего, многократно переведены на русский язык. До и после революции. Фетом, Грабарь-Пассеком, Шервинским, Петровским и Пиотровским. Письмо верните, я ухожу, – Морхинин протянул руку к директорскому столу.
– А вот письмо редактора… э… Цедилко я не верну вам. Я направлю его в соответствующие инстанции, чтобы выяснить, почему так свободно дают рекомендательные письма в прославленный мемориал всяким певцам, плясунам, циркачам и тому подобной публике… – прошипел, как рассерженный гусь, директор.
– Отдайте письмо. Это не вы писали, нечего и присваивать, – стал упорствовать Морхинин и взял зачем-то со стола пресс-папье с изображением бронзового орла.
– Дубоногов! – позвал директор упавшим голосом, сразу растерявшим ледяную суровость. – Поживей, Дубоногов!
Широкими шагами вошел охранник в полувоенном обмундировании, сделал руки по швам и наклонил голову.
– Выведи, Дубоногов, этого типа. Он тут хулиганит.
– Письмо отдай! – крикнул Морхинин. – Чего сцапал? Давай сюда Цедилкино письмо!
– Ах, это слишком… – сказала дама с черными волосами и взглянула на Морхинина томно.
– Скандалист! – возмутилась рыжая дама. – Проходимец!
– Сама проходимка! – взревел Морхинин поставленным баритональным басом.
Но тут Дубоногов профессиональной хваткой взялся за Морхинина сзади, выкрутив ему правое запястье.
– Пройдемте, гражданин, пройдемте, – приговаривал он, уводя нашего героя из кабинета. – Чего зря шуметь? Милицию вызовут. Не отдает письмо директор? Ну, так он начальник, а вы простой человек. Они наверху разберутся сами.
Взбешенный Морхинин прибежал в «Передовую молодежь» и все рассказал Цедилко. Но редактор-казак только расхохотался.
– Тю! – сказал он весело. – Я уже натравил на них одного генерала в отставке. Он тоже захотел написать о чем-то своем, генеральском. Приходит в «Панораму» – я направил с письмом, – а его оттуда вроде, как тебя. Невежливо. Генерал обиделся и поехал прямо в министерство обороны. Там у него друг – начальник политотдела. Ну, теперь этому директору дадут прикурить и спереди, и сзади.