Паук приглашает на танец - стр. 38
– Рагу, пожалуйста.
– Батат закончился.
– Ну, тогда, будьте добры, яблочный пирог и чай.
– Яблочного нет, есть сливовый.
– Сливовый вполне подойдёт, благодарю.
– Сейчас будет.
Пока ждала, я чувствовала на себе взгляды. Впрочем, это было всего лишь любопытство к новому человеку в краях. Угрозу я бы почувствовала. Но всё же вздохнула с облегчением, когда девушка вернулась с моим заказом.
– У вас есть минутка, мисс Чэттер?
– Ни одной свободной, мисс. Работы тьма, – она кивнула на зал, который, как назло, был полупустым.
Я поняла, что она передумала откровенничать.
– Я не отниму много времени, – заверила я. – Просто прошу вас сказать то, что собирались, когда нас прервали.
Она с недоверием оглядела меня.
– Кто вы, мисс?
– Я новая гувернантка в замке.
– Откуда у вас эта серёжка?
– Я нашла её там, где ей быть не следует. И, боюсь, особа, которой она принадлежит, рассталась с ней не по доброй воле.
При этих словах Иззи побледнела.
– Поверьте, Изабелла, это не праздное любопытство, – я решила быть с ней предельно откровенной в надежде на ответную честность. – Упомянутая особа мне очень дорога. И я чувствую, что вам она также не безразлична. Скажите, вы ведь знаете Матильду Лежер?
Минуту Иззи поколебалась, а потом кивнула, решительно села напротив меня и понизила голос.
– Мэтти моя подруга. Я сразу узнала её серёжку.
Моё сердце подскочило от радости, но тут же упало при следующих её словах:
– Скажите, мисс, где она?
– Как раз это я и хочу выяснить. Последнюю весточку я получила от неё около месяца назад. И, хоть она не сказала об этом напрямую, я почувствовала сквозившее в письме беспокойство, несвойственное Матильде. А вскоре узнала, что в Ашеррадене снова требуется гувернантка.
Я не упомянула ещё об одном письме, пришедшим две недели назад и, якобы, написанным Матильдой. В нём она просила меня приехать. Но в искаженном почерке с трудом угадывалось сходство с рукой моей лучшей подруги. Писала явно не она.
– Да, Мэтти всегда была весёлой!
Мне не понравилось слово «была», но я не стала её поправлять. Увы, слово «легкомысленная» больше подходит к характеру Матильды. Её всегда отличал беззаботный нрав и излишняя доверчивость. Будучи безобиднейшим существом, она отказывалась замечать плохое в других.
– Ты так недоверчива, Энни, – корила меня она, – что видишь в людях одни недостатки.
– А ты одариваешь их несуществующими достоинствами.
– А иначе страшно жить! – смеялась она и пожимала плечами. – Всё равно как бабочкам на кончике языка у лягушки! – и принималась кружиться, и впрямь похожая в своём воздушном малиновом платьице на хрупкую бабочку.