Паук - стр. 16
Эти ощущения напугали и удивили меня настолько, что после я не могла выдавить ни звука. И пошевелиться не могла, даже когда мужчина отпустил меня и отстранился, оставив на моем языке свой терпкий вкус.
Сквозь шумное дыхание я слышала, что он все еще был здесь, но некоторое время ничего не предпринимал.
– Ты мне нравишься, – услышала в какой-то момент, и обжигающие иголки разошлись по телу. – Будешь приходить, когда скажу. Я дам знать, что делать и… – его пальцы властно захватили мой подбородок, – не вздумай нарушать мои условия.
После этих слов бандит не спеша освободил мои запястья и уверенным шагом покинул кабину. А я даже не догадывалась, сколько еще раз буду возвращаться мыслями к тому, что он сказал напоследок…
Кажется, я просидела на этом стуле целую вечность, прежде чем, наконец, решилась подняться. Ноги настолько онемели, что с трудом удавалось держать равновесие, пока оправляла на себе одежду. И мне бы сразу бежать сломя голову подальше от этого места, но отчего-то я не спешила. Даже не поленилась поднять черные повязки из плотной ткани и аккуратной кучкой сложить их на стул. Только затем неуверенно двинулась в направлении двери.
Музыка мгновенно оглушила меня, а перед глазами все начало плясать от обилия разноцветных вспышек. Люди кишели на танцполе, напивались у бара, смеялись за столами, а я словно попала сюда по ошибке… И в голове навязчивая мысль, будто все прекрасно знают, что происходило в той кабине!
Я пока не могла в полной мере осмыслить произошедшее… Просто с потерянным видом двигалась к выходу, желая как можно скорее оказаться дома. А по пути все время озиралась, до сих пор чувствуя вкус чужого мужчины во рту и пребывая в странной уверенности, что он следит за мной.
О своей сумке я вспомнила, только когда увидела Кирилла. Он встретил меня прямо на порожках и, к счастью, держал ее в руках. Похоже, все это время парень мерз на улице и, судя по шлейфу табака, безостановочно курил.
– Ты как? – хмуро спросил, коснувшись моего плеча.
А я непроизвольно поежилась и глухо попросила отвезти меня домой.
За всю дорогу не проронила ни слова. Была погружена в свои мысли и лишь изредка отвлекалась на горьковато-холодный, бархатный аромат, который словно фантом появлялся в воздухе салона. Он, точно липучая паутина, остался на моей коже и до мурашек волновал рецепторы, воссоздавая перед глазами навязчивые картины. А я упрямо прогоняла эти воспоминания и прохладными ладонями унимала жар на щеках.
Несколько раз Кирилл осторожно пытался выяснить, что же все-таки произошло на этой встрече. Я понимала, что он по-своему переживал и, скорее всего, мучился от чувства вины, но… не могла ничего ответить. Ни соврать, ни выдать правду.