Паучий Случай - стр. 29
–Мамонт? Это в нашем мире … эм… – замялась я. Зачем наследнику толстенький волосатый вымерший слон, я не успела придумать.
– Я жду, – на меня смотрели черные глаза.
– Мамонт – это няня… В переводе с древнего интернетовского языка,– соврала я. Ложь мне понравилась.
– Значит, мамонт – это няня? – повторил отец. – Ну что, мамонт, будем проверять? Мага сюда! Живо!
Служанка покорно метнулась за двери. «Мамонт» резко оказался на грани вымирания.
– Скажи мне, неужели я плохо с тобой обращаюсь? А, мамонт? – послышался вопрос. «Мамонт» сделал вид, что в тундре.
– А почему он редко превращается в ребенка? – спросила я. Предательский румянец щедро заливал мои щеки.
Мой вопрос так и остался без ответа. Зато его величество взяло мой «алфавит».
– Плохо, что ты не знаешь половины букв. После буквы «м» есть еще буквы. «А» -это что? – мне ткнули бумагой.
– Аист? – захлопала ресницами я. Мне срочно нужен грузовой аист. Пусть он унесет меня отсюда!
– Неправильный ответ. А – автократия, – отрезало его величество.
– Мне кажется, что это не совсем понятно, – замялась я.
– Люди тоже не понимают, что значит безграничная власть жестокого тоталитарного режима, – ответило его величество. – «Б» у нас что?
– Бал! – решила подыграть я.
– Рано ему еще о балах думать. Б – это богатство, – произнес отец. Он бросил на пол очередной листок. – «В» у нас что?
– Власть! – ответила я. Мой взгляд тревожно посматривал в сторону двери. – Г – государство, д – деньги, е …
– Еретики, – предложили мне вариант. Я старательно записывала.
– А «Ё»? – спросила я, поглаживая паучка.
– Ёжик, – строго произнес отец.
Вот так среди власти, денег и богатства затесался обычный ёжик. И я бы с ним с удовольствием поменялась!
– Маг отъехал, – послышался скрип двери и голос служанки. – Будет вечером!
– Вечером и разберемся, – мне вернули листы и покинули комнату. – Учи буквы, мамонт.
По хлопку двери, я поняла. Мне здесь не рады. Если я до вечера ничего не придумаю, то игра в «жмурки» превратиться в «игру в жмурика».
Я решила немного посражаться за свою жизнь. В этом гостеприимном мире многие так делают.
Каша и Золушка сразили принца наповал. Он храпел на моей подушке и подергивал во сне третьей и седьмой лапками.
Включив режим вражеского шпиона, я выскользнула за двери. Мрачноватые коридорчики намекали на неприятности. Топографический кретинизм помогал им, чем мог. Заблудиться я могла в трех соснах. Я себя знаю. Но на этот раз я заблудилась очень удачно.
– Великий маг, мыслитель, мудрец, философ Элуард, – прочитала я золотую надпись на роскошной двери. – Трепещи невежда перед знаниями!