Паучье княжество - стр. 13
Маришка поёжилась, бросив взгляд назад, и не увидала там, разумеется, ничего. Сплошной мрак.
Приютская вообще-то не страшилась темноты – ведь она не малый ребёнок. Просто темнота была… неуютной. Пустой.
«Единый Бог не любит пустоты», – сказал однажды волхв на службе. И Маришка долго не могла понять, о чём тот толковал. Но со временем смогла увидеть. Доказательства его словам рассыпаны были повсюду.
Ежели вырыть ямку на заднем дворе приюта – та не останется надолго пустой. Её засыпет обратно землёй или снегом. Там проклюнется трава или заполнит её дождевая вода.
И так было со всем, что считалось творением мира Яви. Чем повелевал Единый Бог и Всевышние. А пустота…
Принадлежала Нави. И её детям.
Как и темнота.
Но ведь они сами – внутри, не снаружи. В доме ничего случиться не должно было. Не должно ведь?
– …гог'ящий светильник нас к тому же осле…
– Тихо!
Настя осеклась, а Маришка вздрогнула, вырванная из собственных мыслей. Она бросила стремительный взгляд подружке через плечо – на нечёткий силуэт, что был должен принадлежать Володе. Тот не шевелился.
– Что за дря… – раздался недовольный голос Варвары, одной из выпускниц, с косой до ягодиц, которой завидовала даже Настасья.
– Завали!
Володин голос показался ей встревоженным. И Маришка нахмурилась, вглядываясь в его нечёткую фигуру, укрытую полумраком.
Он вслушивался в тишину.
Она тоже заставила себя напрячь слух. Но сумела услыхать только прерывистое Настино дыхание. И больше ничего.
Неровное дыхание и стук ставней где-то снаружи. Ритмичный и размеренный. На улице снова разгулялся ветер. Заставлял ставни трепетать. Тук. Тук. Всего лишь едва различимый стук, раздающийся откуда-то там, снизу. Далеко.
– Во флигель! – Белёсые кудри Александра ярко блеснули в лунном луче, прежде чем тот скрылся во тьме.
«Не ставни…» – запоздало мелькнуло в Маришкиной голове.
Приютские бросились следом. Вниз по лестнице, затем направо, в ложу-галерею, где в стене чернела точно такая же арка, что и этажом выше. На повороте в крыло подол школьного платья захлестнулся вокруг лодыжек и чуть не стреножил Маришку. Пытаясь удержать равновесие, она схватилась за локоть подруги.
– Ох! – вырвалось у Насти.
– Ни звука! – шикнул Володя из темноты.
Маришка, согнувшись, оперлась о стену. Чтобы заглушить тяжёлое, сиплое дыхание, прижала ладонь к губам.
Стук.
Он был неспешный, чеканный. Стук каблучных набоек – вот на что это было похоже.
«Нечестивый подери!»
Кому-то ещё не спалось этой ночью.
Глухие и быстрые шаги сопровождались – теперь было отчётливо слышно – тихим стоном старых половиц. Каблуки стучали словно бы в самом сердце дома, и Маришке на миг показалось, будто звук этот раздаётся не откуда-то снизу, а прямо у них за спиной.