Размер шрифта
-
+
Патриотический сборник «ZOV». Выпуск 2 - стр. 8
Налетели вдруг злые вороны,
понеслась беда во все стороны…
Разлетелся стон, да над полюшком,
топит мать в слезах своё горюшко.
Жена мужа ждёт, всё надеется,
что Судьба спасёт да развеется
над страною боль и придут с войны
наши мальчики, наши воины.
Но стоит вдова у других икон,
её милый муж – не вернётся он…
А душа его журавлём парит
над Россиюшкой – от беды хранит…
* * *
Да издохнет пусть тварь пархатая,
что несёт лишь смерть, распроклятая,
в каждый дом, в семью – в страну мирную,
духом крепкую и былинную.
Всегда и вновь!
Трясясь, теряя тапочки, бежали от войны
надёжные предатели своей родной страны…
* * *
Вновь пареньки российские спасут страну от лжи
и от призывов подлых «Всех русских – на ножи!»…
Вновь землю, осквернённую фашистскою ордой,
они отмоют кровью своею и чужой…
И вновь страна могучая узнает, кто герои…
А эти, «убежавшие», вновь будут лить помои
на всю страну священную и на героев павших…
И вновь поделят Родину на «наших» и «не наших»!
Такое проживали мы не раз Страной Великой!
И помним мы, что «янусы» всегда были двулики…
Но мы душою светлою прощаем их всегда —
их подлость несусветную…
И знаем мы, когда
в дома их постучатся невзгоды и нужда —
спасём их, окаянных, в жару и в холода!
* * *
Восходит в лихолетье холодная Звезда
измены и предательства…
Такая вот беда!
Работайте, братушки
Залетали вороны, словно над могилой,
над страной- убийцей, бывшей Украиной…
Рабская покорность киевской верхушки —
и пошли колоннами гаубицы, пушки…
Над Донбассом мирным загудел набат,
взял шахтёр оружие: «Я теперь солдат!
Невозможен отступ – за спиной семья
(мать, жена, ребёнок), Родина моя!»
Отзвенели шутки, отплескался смех,
сделать нужно выбор: смерть или успех…
Раненый солдатик – на носу веснушки —
крикнул хриплым шёпотом:
«Работайте, братушки!»
Старик
И снова наши мальчики обожжены войной…
О, Боже, закрой их всесильной рукой.
От пыток, от смерти укрой – пожалей!
Услышь их молитвы и плач матерей…
* * *
Душистой сирени синеют костры,
а в облаках пыли темнеют кресты…
Вдали чья-то хата в деревне горит —
нацист озверевший из танка палит…
Залита свинцовым пожаром земля,
была она наша, теперь она чья?
От страха и горя зашёлся старик,
он молится, он на коленях стоит
не в церкви – давно разбомбили её,
и хаты уж нет – теперь в поле жильё…
Старуху убили, в кровати она
лежала, от горя болела жена,
сынок был убит на Майдане проклятом!
Старик одинокий, для нациков «вата»,
он видел войну – был парнишкой тогда
и так же тогда, как сейчас, голодал…
Он помнит, как матери сердце болело,
когда похоронка в семью прилетела, —
Страница 8