Патриарх Тихон. Пастырь - стр. 73
– Приложиться пришел? – спросила Тихона одна из прислужниц. – Опускают по субботам да по воскресеньям. В субботы акафисты служат, в воскресенье – простые молебны.
Лик Богородицы светился ласковым участием. Чудотворный образ пережил с народом все его беды, принял столько горчайших честнейших молений, столько простил людям, что хотелось оставаться перед ним безмолвным, биение сердца заменяло слова.
Икону пересекал шрам. Крымские татары, разорившие Холм в 1499 году, святыни русских не пощадили. Сдирая золотые ризы, рубанули саблей.
Не раз и не два соборные батюшки закапывали икону в потаенных местах, спасая от посягательств католиков. Католики упорно охотились за православным источником благодати. Униатский епископ Яков Суша упросил польского короля Яна Казимира отнять икону у схизматиков. Все делалось втайне. Королевская комиссия пала на головы православного Холма как снег среди лета. Униаты явились на обычную службу с жолнерами. Когда забирали икону, некий православный монах кричал «Караул!», грозился Хмельницкому жаловаться. И Хмельницкий явил полякам казацкую силу. Присмирели униаты, вернули святыню, но кратким получилось торжество. Снова двинулись друг на друга казаки и поляки. Униаты захватили икону, увезли в Люблин, доставили в войско Яна Казимира. 20 июня 1651 года чудотворный образ Холмской Божией Матери был под Берестечком у короля. Крепко побили поляки казаков.
В 1672 году король Михаил Корибут Вишневецкий во время нашествия крымских татар приказал привезти Холмскую икону в свою армию.
Годами владели польские костелы русской святыней, но мир менялся, сильные становились слабыми, слабые преображались, и православный народ вновь обретал свое сокровище – завет пращуров, зримую молитву, тишину земли.
Безмолвное моление сладостно глубиной. Разверзается сердце, как Вселенная, а Вселенная входит в сердце, умещаясь в нем.
Кто-то настойчиво потянул Тихона за подол рясы. Большеголовый отрок, сияя огромными глазами, лепетал что-то радостное.
– Наклонись, – сказала Тихону старушка.
Он наклонился к отроку, и тот сказал тихо, но внятно, с детской хрипотцой в голосе:
– Владыка! Владыка!
– Ты ошибся, отрок, – сказал Тихон. – Я – иеромонах.
– Владыка! Владыка! – закричал мальчик и со всех ног побежал к алтарю.
Споткнулся, упал и, растянувшись, бил ладошками перед собой и звенел на весь собор:
– Господи! К нам владыка приехал, Тобою возлюбленный!
Старушки потянулись из углов поглядеть, что случилось. Тихон, поклонившись иконе, вышел в придел, а оттуда на улицу.
Племя младое, незнакомое