Патриарх Тихон. Крестный путь - стр. 8
– Что же это за пушкари такие? – вырывалось у Тихона. – По ком они стреляли?
– По Богу, владыка! По Богу! – Нестор Камчатский перекрестился.
Растерянно стояли на Соборной площади.
От пуль стали щербатыми стены собора Двенадцати апостолов. Следы попаданий на Благовещенском, на Архангельском соборах. Пустыми глазницами окон глядят строения Чудова монастыря. В его храмах, в корпусах – рваные дыры.
Вышли из Кремля через Никольские ворота. И здесь ужас поругания. Расстреляна большая икона Николая Чудотворца.
Всем было так тягостно, что слова не шли на ум. По пути к экипажам епископ Нестор попросил Тихона:
– Владыка, как вернемся – дайте мне слово. Все это надо запечатлеть: да ведают потомки православных.
Единого мнения о расстреле Кремля все-таки на Соборе не было. Граф Олсуфьев разрушения назвал случайными.
Епископ Нестор, наоборот, говорил о намеренном расстреле.
– Все это богохуление. Прицельно стреляли по иконе Казанской Богоматери на Троицких воротах, прицельно – по иконе Николая Чудотворца… Осквернение святынь большевиками совершено по обдуманному плану! – заключил свою речь Нестор.
Олсуфьев возразил:
– Расстрел Кремля начали юнкера.
– Зачем вы так?
– Ради истины. В храмы Чудова монастыря залетали снаряды юнкеров. Но крест с одного из куполов Василия Блаженного большевики сбили из-за пустого озорства. Как бы там ни было, я предлагаю немедленно издать книгу «Расстрел Московского Кремля». И обязательно с иллюстрациями.
Собор поддержал предложение Нестора, а потом и профессора Булгакова: «Осудить перед лицом народа выступление большевиков и поругание ими святынь Кремля».
В тот же день другая депутация Собора была на приеме у комиссара Москвы солдата Муралова. Открыть Кремль для избрания патриарха товарищ Муралов не разрешил. Позволил, однако, вынести из Успенского собора чудотворную икону Владимирской Божией Матери, на один день и тайно.
– Чтоб никаких крестных ходов, а то еще демонстрацию мне устроите!
«Страшитесь отступлений от веры как начала всех зол» – сию мудрость добыл жизнью в пустыне Антоний, названный Великим. Увы! Не бывало таких времен, чтобы человек не отступал от Бога, от Его заповедей, от истины, не отрекался бы жизнью своей от канонов и преданий святых отцов.
Но вот чудо! Рухнуло государство, вместо Временного правительства в Россию пришла «временная» жизнь, и в этой же пустыне, сожженной огнем человеческих игрищ с сатаной, поднимался росток непорочной православной веры. Веры не по надобности, не ради выгоды и оглядки на других, но выстраданной, сбереженной из последних сил. Впрочем, страдания были впереди, а пока Господь даровал России патриарха, и члены Собора, полагаясь на волю Всевышнего, 4 ноября дружно поехали в Новый Иерусалим, где патриарх Никон воспроизвел иерусалимские христианские святыни. Эта икона на холмах, на лугах, на реках казалась теперь чудотворною.