Патриарх Тихон. Крестный путь - стр. 22
7 января большевики опубликовали декрет о роспуске Учредительного собрания.
Надежды на водворение закона и порядка рухнули. Тотчас началось ограбление всех богатых ради бедных. Якобы. Было объявлено: золотые изделия, превышающие по весу шестнадцать золотников, до 15 февраля должны быть сданы в казну. За грамм золота власти обещали платить по тридцать два рубля. Это при ценах, когда сажень дров стоила сто сорок рублей, фунт масла – четырнадцать, сыра – пятнадцать, столько же курица, гусь – сорок, индейка – шестьдесят.
Выказывая свою справедливость, новые хозяева жизни тряхнули некоторых комиссаров. Открылось: председатель московского Ревтрибунала Моисеев – вор-рецидивист. Товарищ комиссара по отделу финансов Лапицкий сел за мошенничество и пьянство. Проворовался начальник Главверхштаба Шнеур. Человек драгоценный. Постановили: выслать из республики. Это когда русских шлепали направо и налево.
По вестям из Иркутска: в боях и от расстрелов погибли восемь тысяч человек. Расстреляли офицеров в Ялте.
Вот уж истинные времена свободы…
14 января патриарх служил в Николо-Воробьинском храме на Воронцовом поле.
Народа было много. Хотели слышать, что скажет патриарх: как жить, чего ждать, где искать спасения?
Тихон видел перед собой белые исхудалые лица. Это был совсем другой народ, нежели год тому назад, но, Господи, родной. Глаза светились, а возле ртов, даже у совсем молодых людей, – старческие складки от постоянного страха и страдания.
– Россия в проказе, – сказал Тихон.
Голос ударился о стены и разбился как стеклянный, зазвенел…
Святейший стал объяснять, что это такое – проказа, и каждое слово разбивалось, и осколки летели на людей и впивались ему же в самый мозг.
– Страдальцы ждут смерти, а ее нет! И обрадовались бы до восторга, если бы нашли гроб… Эти мучительные переживания прокаженных невольно напоминают собою то ужасное состояние, в котором находится ныне наша дорогая Родина, страдалица Россия. Все тело ее покрыто язвами и струпьями, чахнет она от голода, истекает кровью от междоусобной брани. И как у прокаженного, отпадают части ее – Малороссия, Польша, Литва, Финляндия, и скоро от великой и могучей России останется только одна тень, жалкое имя… Вы, конечно, читали сообщения о том, как иногда за границей наши союзники при появлении русских в общественных местах спешат уйти от наших соотечественников, как бы от заразы…
Говорил и видел: все ждут главного – что же делать? Что же делать, пока вот они живы и еще достаточно сильны?
Сказал об ожидании чуда и видел, как в глазах вспыхивает тепло надежды… Замолчал. Он был совершенно седой в свои пятьдесят три года. Патриаршество за считаные недели выбелило.