Пасынок удачи - стр. 37
– Иди к себе, – приказал я бойцу, и тот почти мгновенно исчез.
Этот будет моим джокером на непредвиденные случаи, решил я.
Тот, кто упал первым, был мертв, второй приходил в себя. Я нажатием точки на шее обездвижил его и, распахнув на нем куртку, быстро стал чертить на груди линии подчинения. Медик закрылся в медблоке, и там шел полноценный штурм. Скоро подкрепление заявится сюда.
Время неумолимо отмеряло мне последние секунды. Я спешил, но старался быть очень внимательным, любое отклонение от нужных пропорций, любое искривление линий или разрыв даст неверный эффект от заклинания, а мне нужно было только простое подчинение. Я закончил еще до того, как в каюту попытались ворваться.
– Заправься, – приказал я, – и иди в коридор.
Охранник спокойно вышел, и я понял, что к нам никто не спешил. Странно, подумал я и, выглянув следом за охранником, увидел пустой коридор.
– Иди к себе в каюту, – приказал я.
В каждой руке он держал по станеру. Боец спокойно пошел вперед, а я решил вернуться.
– Торопитесь, молодой человек? – услышал я голос у себя за спиной.
«Как это я ничего не почувствовал?» – мгновенно пронеслась в моей голове обескураживающая мысль. Обернулся и увидел улыбающегося Вейса.
– Поговорим? – спросил он.
Вейс долго сидел погруженный в себя. Взгляд его уперся в краешек стола и словно остекленел. Вейс даже моргал редко. Сторонний наблюдатель подумал бы, что он устал и уснул с открытыми глазами. На самом деле Блюм Вейс отпустил свое сознание на свободу. Он медленно очищал голову от всяких мыслей, и это ему удавалось с трудом. Неоднократно он возвращался к ситуации, возникшей на корабле, но раз за разом ум его избавлялся от суетности и постепенно входил в покой. Вейс погрузился в свой собственный мир, в свое сознание. Если бы кто-то узнал о том, что он ищет ответы в своем сознании, его бы сочли безумным, но Блюм скрывал это даже от своей жены и прибегал к такому способу медитации крайне редко. Он знал, как трудно потом выбраться из трясины внутреннего мира, как неохотно она отпускает, захватив в свои объятия. Он даже боялся, что однажды не сможет преодолеть границу между явью и наваждением и навсегда потеряется там, глубоко внутри. Но сейчас он упорно проникал все глубже и глубже сквозь темноту к тому, что он называл озарением. Сегодня это было особенно трудно. Но он наконец нашел того, кого искал. Тот второй сидел в кресле и отрешенно смотрел мимо него.
– Привет, – поздоровался Вейс, стараясь привлечь внимание человека, сидящего в кресле. Он был очень похож на Блюма Вейса, только он был молодой, без седины в волосах и морщин на лице.