Пастернак в жизни - стр. 3
Вторая основательная и наделавшая много шума биография Пастернака принадлежит перу Дмитрия Быкова[6]. Написанная быстрым журналистским языком, содержащая несколько ярких и неожиданных открытий, это тем не менее очень субъективная книга, не свободная от некоторой тенденциозности, а иногда и явных натяжек, сделанных в угоду авторской концепции. Жизнеутверждающий пафос и очевидный пиетет перед Пастернаком («имя Пастернака – мгновенный укол счастья») – главные достоинства этой биографии, быстро ставшей фактом современной литературы.
«Пастернак в жизни» в строгом смысле слова биографией считаться не может. Снова процитируем Вересаева: это книга о том, каким поэт «был в жизни, – об его поступках, настроениях, переживаниях, высказываниях, характере, привычках, радостях, невзгодах, наружности, одежде, об его окружении, – обо всем, равно и крупном, и мелком, что рисует человека, каким он был в действительности»[7]. Добавим от себя, что в нашем случае необходимым было также кое-где воспроизвести контекст эпохи в восприятии как самого Пастернака, так и близких ему людей. От общественной позиции человека в течение страшных десятилетий советской истории зависело его положение, да и теперь ею во многом определяется степень доверия потомков к оставленным им свидетельствам.
Каждый приведенный в книге документ сопровождается подробной ссылкой на источник, за исключением стихотворений Пастернака и его современников, фрагментов пастернаковской прозы, а также его писем, которые, однако, снабжены указанием на дату написания, по которой любое письмо легко найти в многочисленных изданиях пастернаковского эпистолярия, самое емкое из которых составляет значительную часть полного собрания сочинений Пастернака[8].
Борис Леонидович Пастернак родился 10 февраля (29 января) 1890 года в Москве в семье художника Л.О. Пастернака и пианистки Р.И. Пастернак (урожденной Кауфман).
В 1901 году поступил во второй класс 5-й московской гимназии, которую окончил с отличием в 1908 году.
С самого детства на Пастернака огромное влияние оказывала музыка: «Больше всего на свете я любил музыку, больше всех в ней – Скрябина» («Люди и положения»). Увлечение Пастернака музыкальной импровизацией широко известно («Импровизация», «Рояль дрожащий пену с губ оближет…», «Музыка»). Он серьезно занимался композицией, получил одобрение Скрябина и готовился к сдаче экзаменов за курс консерватории. Однако отсутствие абсолютного слуха заставило его бросить свои занятия: «Если бы музыка была мне поприщем, как казалось со стороны, я бы этим абсолютным слухом не интересовался. <…> Но музыка была для меня культом, то есть той разрушительной точкой, в которой собиралось все, что было самого суеверного и самоотреченного во мне» («Люди и положения»).