Past simple - стр. 17
Помахала ему рукой, натянув на губы подобие улыбки. Странный человек, вот вроде ничего плохого не сделал мне, а бесит. Прям ненавижу его синие глаза, смотрящие на всех свысока. ЧСВ-шный мудак, сто процентов. Привык к тому, что бабы к ногам падают.
И словно в подтверждение моих мыслей, на нем тут же повисла какая-то фря. Эх… Все мужики одинаковые. Это знание вдолбил мне бывший, показав всю степень своего сволочизма.
– Таньк, а ты уверена, что это хорошая идея? – спросила Лика во время одного из долгих вечерних разговоров по телефону. – Может, тебе ребеночка Бог послал? Оставила бы ты, жалеть же потом всю жизнь будешь!
– Уверена, – хрипло отвечала я, глядя на стакан, наполненный почти до краев коньяком.
– Блин, подруга… – начинает было Лика, но умолкает. – Просто знай, я всегда рядом, чтобы не произошло. Ок?
Кивнула, забыв, что она не увидит этого. Нас разделяют километры. Много километров. Около тысячи. И я их словно видела наяву. Каждый поворот, каждый город, каждую деревню, что попадались на пути. Каждую мысль, которая сопровождала меня в ту или иную минуту. Стоило закрыть глаза, как я снова читала смс от Инги. Рассматривала фотки, сделанные накануне в одном из клубов Москвы. Глеб и она. Она и Глеб. Обнимаются, улыбаются и счастливы. Мне не было места в их идиллии. Мне не было места в их жизни.
Я помнила, как собирала вещи в спешке, пытаясь проглотить злые слезы. Помнила взгляды родителей, которые, вопреки всему, не поддерживали, а лишь нагнетали своими замечаниями, что упустила такого перспективного мужика. Я помнила все: от и до.
Автобус, который вез меня в совершенно неизвестный мне город. Единственный рейс, на который удалось достать билет. И плевать, что это другая страна. Плевать, что никто не ждет меня там. Главное – убежать. Убежать от всех.
Это потом придет осознание, что бежать от всех бессмысленно, ведь главный враг, от которого невозможно скрыться – это я.
А тогда мне казалось, что я поступила правильно. И даже тест, простенький дешевый тест, купленный в аптеке на последние деньги, казался приговором. Две полоски. Две чертовы красные полоски. И хоть они не пересекались, для меня же служили крестом. Крест на свободе, крест на работе, крест на спокойной жизни.
– Лик, ты сможешь занять мне немного денег? – шептала я, словно в горячке.
– Совсем все туго? Сейчас переведу, – согласилась она. – Только умоляю, подумай хорошо! Это грех, Танька. Большой грех!
Помотала головой и, наклонившись, взяла одну из бутылок, стоящих на барной стойке. Как я сама на ней оказалась – не вспомнила бы даже под страхом смертной казни. Два больших глотка в надежде вернуть эйфорию, которая сменилась жгучей болью в груди. И через несколько минут я снова готова плясать, оставив свое прошлое за тонкой шторкой, сотканной алкоголем.