Пассажир - стр. 99
Она уловила в его интонации легкое ехидство, но не стала на нем зацикливаться.
– А вы?
– Что я?
– Ну, с вашим рыбаком?
– Он понемногу обретает свою прежнюю личность. И уже не помнит о том, за кого себя выдавал.
– Как и о том, что видел на вокзале Сен-Жан?
Фрер устало потряс головой:
– Я ведь вам уже говорил. Об этом он вспомнит в последнюю очередь. Если вообще когда-нибудь вспомнит…
– И все-таки я должна его допросить.
– Надеюсь, вы не собираетесь его арестовывать?
– Да нет, конечно. Это я так сказала, чтобы вас припугнуть.
– Полицейские любят пугать народ. Иначе жизнь теряет для них смысл.
Нет, Анаис не послышалось: в его голосе звучала самая настоящая враждебность. С ним все ясно. Один из этих психиатров-леваков, вскормленных на всякой хренотени, изобретенной Мишелем Фуко. Трудно обольщать мужчину, если в поясной кобуре у тебя лежит «глок». Два фаллических символа на одну пару – это чересчур…
Она поставила банку на паркет. Надежды очаровать врача растаяли как дым. Слишком уж они разные…
Она уже собралась встать, когда Фрер вдруг тихо сказал:
– Я сам поеду в Гетари.
– Зачем?
– Расспросить Патрика. Выяснить, кто он такой на самом деле. Узнать правду о том, что произошло на вокзале Сен-Жан. – Он поднял к ней свою банку с колой: – В конце концов, мы с вами ведем одно и то же расследование.
Она улыбнулась. От снова вспыхнувшей надежды на сердце сразу потеплело. Никогда бы не подумала, что благодаря работе познакомится с таким обворожительным мужчиной.
– Вы уверены, что не хотите открыть мою бутылку?
Два часа спустя Фрер принялся за работу.
Анаис Шатле как пришла, так и ушла – правда, пришла трезвая, а ушла навеселе. Они пили вино, смеялись и болтали. Фрер, привыкший к одиночеству вечеров, и мечтать не мог ни о чем подобном. Тем более – в разгар всей этой истории с убийством и амнезией.
Он не позволил себе ничего лишнего. Ни одного смелого жеста, ни одного провокационного намека. Хотя чувствовал, что путь открыт. Пусть он не был специалистом по женской психологии, но сложить вместе два и два умел. Визит на ночь глядя. Бутылка вина. Нарядная одежда – правда, он не понял, зачем под платье она надела джинсы: мода, что ли, такая? Одним словом, признаков того, что молодая сотрудница судебной полиции открыта для более тесного диалога, хватало.
Но он и пальцем не шевельнул. По двум причинам. Во-первых, он дал себе страшную клятву, что больше никогда не будет смешивать работу и личную жизнь. А Анаис Шатле, как ни крути, была связана с его работой, хоть и не напрямую. Второй причиной, более глубокой и отчасти интуитивной, был страх. Жуткий страх. А вдруг она откажется? А вдруг он ударит в грязь лицом? Когда он в последний раз был с женщиной? Он уже и сам не помнил. Он боялся, что у него ничего не получится…