Пассажир - стр. 34
– Хорошо, – ответил Мишелль.
– Помнишь, о чем мы говорили?
– Смутно. Я рассказал что-нибудь важное?
Отвечая, психиатр взвешивал каждое слово. Он употреблял принятые во врачебном жаргоне выражения, но не уточнял, какие именно сведения только что получил от пациента. Вначале он должен проверить каждое из них. Фрер через стол смотрел в лицо Мишеллю. Произнеся несколько обнадеживающих фраз, он поинтересовался, снилось ли ему что-нибудь.
– Опять видел тот же сон.
– С солнцем?
– Ага, с солнцем. И с тенью.
А что снилось ему? После истории с людьми в черном он камнем ухнул в беспамятство. Заснул на диване, даже не раздевшись. Как последний клошар…
Он поднялся и обошел кругом сидящего великана.
– Ты пытался вспомнить, что с тобой произошло той ночью… На вокзале?
– Конечно. Дохлый номер.
Фрер мерил шагами комнату у него за спиной. Вдруг до него дошло, что это может напугать пациента – в конце концов, он не следователь, вызвавший заключенного на допрос, – и он встал справа от ковбоя:
– Ни одной детали?
– Ничегошеньки.
– А разводной ключ? А телефонный справочник?
Мишелль несколько раз мигнул. Лицо дернулось нервным тиком.
– Не-а. Вообще ничего не помню.
Психиатр снова уселся за стол. На сей раз он явно почувствовал сопротивление собеседника. Тот боялся. Боялся вспомнить. Фрер дружески улыбнулся ему. Это означало конец сеанса и одновременно желание подбодрить пациента. Пожалуй, Фрер повел себя с ним недостаточно осторожно. Его память походила на скомканный лист бумаги: начни разворачивать – и, чего доброго, порвешь.
– Ну, на сегодня достаточно.
– Нет. Я хочу рассказать тебе о своем отце.
Итак, механизм заработал – с гипнозом или без гипноза. Фрер снова взялся за блокнот.
– Слушаю.
– Он умер. Два года назад. Он был каменщик. Как и я. Я тебе говорил, что работаю каменщиком?
– Да, говорил.
– Я очень его любил.
– А где он жил?
– В Марсаке. Это деревня близ Аркашона.
– А твоя мать?
Он не ответил и отвернулся. Казалось, он что-то высматривает в струящемся из окна льдистом свете.
– Она держала бар с табачной лавочкой, – наконец выдавил он из себя. – На главной улице Марсака. Она тоже умерла. В прошлом году. Сразу за отцом.
– Ты помнишь, как это произошло?
– Нет.
– У тебя есть братья и сестры?
– Я… – Мишелль заколебался. – Не знаю.
Фрер встал. На сей раз он твердо решил закруглиться. Вызвал медбрата и велел сделать Мишеллю инъекцию седативного препарата. Главное – отдых.
Оставшись в одиночестве, он бросил взгляд на часы. Почти десять. Дежурство в отделении скорой начиналось в час дня. Он вполне успевал съездить домой, только что ему там делать? Пожалуй, лучше навестить своих стационарных больных. Потом можно будет вернуться в кабинет и попытаться проверить те сведения, что сообщил ему Паскаль Мишелль.