Паспорт человека мира. Путешествие сквозь 196 стран - стр. 45

Совершенно неожиданно за моей спиной возникли два солдата. Они втянули меня внутрь, в комнату, на двери которой было написано: «Штаб гражданской обороны и офис комиссара Дакки».

Меня держали на стуле, а четыре офицера задавали мне вопросы. Меня окружила толпа агрессивно настроенных гражданских. Один вытащил из моей камеры пленку, крича: «Индийский шпион!»

– Убить шпиона!

– Смерть врагу!

– Повесить! Повесить! Повесить! – начала скандировать толпа.

В комнату принесли толстую веревку, перекинули через балку и начали вязать петлю.

– Повесить! Повесить! Повесить! – Комната содрогалась от криков.

– СТОП! – закричал я. – Я не индийский шпион, а американский издатель!

– Что ж ты тогда в штабе гражданской обороны ошиваешься?

– У меня дикий понос, я в грязной Индии поймал какой-то вирус! Только что приехал в Дакку и ищу сортир!

– Повесить шпиона, он врет! Повесить! Повесить!

Терять было нечего. Я вырвался, стянул штаны одним ловким движением и без лишних слов наложил огромную жидкую кучу, сообщив таким образом даже самым агрессивно настроенным линчевателям, что у меня и правда расстройство желудка (я страдал сильным поносом и болезненными судорогами больше недели, но к врачу не ходил, надеясь, что само рассосется. Конечно, мне стало только хуже). Правда, пока я доказал только то, что могу испражниться в любой момент, когда захочу. Так что я был не только шпионом, но еще и самым омерзительным в мире шпионом.

Лишь тогда Стив, который видел, как меня утащили с балкона, добрался до комнаты и заорал:

– Что вы делаете с моим другом?!

Все повернулись к Стиву.

– Индийский шпион – твой друг?

– Этот? Это не шпион. Он издатель, а я ему статьи пишу.

– Здесь запрещено фотографировать, – ответил офицер. – Покажите мне свои удостоверения.

– Мы пишем о единстве и впечатляющей силе духа народа Восточного Пакистана перед лицом индийских агрессоров, – сказал Стив, передавая паспорта. – Мы не шпионы.

Офицер внимательно их рассмотрел, затем прошел в комнату и позвонил по телефону.

– Посмотрим.

Полчаса спустя пришел американский консул, который должен был подтвердить наши личности.

– Мне казалось, вам советовали держаться подальше, – сказал он, пока я снимал петлю с шеи.

Дакка медленно погружалась в истерику. Индусы и мусульмане, даже те, которые раньше дружили, начинали воевать. Казалось, что скоро возникнут общинные мятежи, как в 1947-м, когда они забрали около миллиона жизней. Новые указы военного времени рекомендовали всем транспортным средствам закрывать фары тканью или краской, что превратило ночь в игру на выживание. Кто-то решил закамуфлировать транспорт листьями и ветками – и это, конечно, было очень подозрительно, масса зеленого, движущаяся через коричневый город. Еще смешнее были владельцы заправок, которые закрыли станции листвой. Когда мы остановились на заправке, чтобы пополнить запасы бензина, я решил сфотографировать лесное чудо, но владелец позвал полицию, заставив нас уехать без фото и без бензина. Правительство выпустило указ, согласно которому ношение камеры было преступлением и все, у кого были камеры, считались шпионами. Через два дня мы заметили, что за нами следят – куда бы мы ни ехали, за нами следовал белый «Рено». Вернувшись в отель, мы поняли, что кто-то рылся в наших сумках.