Размер шрифта

Пасхальная книга стихов - стр. 8

«Нет, я не знаю Назорея,

Пророка в нем не признаю…»

Тогда костер, дымясь, потух;

Белела утром тень ночная,

И на дворе запел петух,

Зарю веселую встречая.

И вспомнил Петр слова Христа —

И зарыдал, смущен тоскою,

И нерешительной стопою

Он поспешил за ворота.

А.С. Хомяков

(1806–1860)

Вход в Иерусалим

Широка, необозрима,

Чудной радости полна,

Из ворот Иерусалима

Шла народная волна.

Галилейская дорога

Оглашалась торжеством:

«Ты идешь во имя Бога,

Ты идешь в Свой царский дом!

Честь Тебе, наш Царь смиренный,

Честь Тебе, Давидов Сын!»

Так, внезапно вдохновенный,

Пел народ. Но там один,

Недвижим в толпе подвижной,

Школ воспитанник седой,

Гордый мудростию книжной,

Говорил с усмешкой злой:

«Это ль Царь ваш, слабый, бледный,

Рыбаками окружен?

Для чего он в ризе бедной,

И зачем не мчится Он,

Силу Божью обличая,

Весь одеян черной мглой,

Пламенея и сверкая

Над трепещущей землей?»

И века прошли чредою,

И Давидов Сын с тех пор,

Тайно правя их судьбою,

Усмиряя буйный спор,

Налагая на волненье

Цель любовной тишины,

Мир живет, как дуновенье

Наступающей весны.

И в трудах борьбы великой

Им согретые сердца

Узнают шаги Владыки,

Слышат сладкий зов Отца.

А.С. Черемнов

(1881–1919)

Симон Киринейский

Пилат умыл в молчаньи руки,

Неумолим синедрион,

И тихий стон великой муки

Безумным ревом заглушен.

Как разъяренные пантеры,

Толпятся, злобою горя,

Рабы, купцы, вожди, гетеры,

Жрецы святого алтаря.

Устами жадного удава

Иуда славит черный грех,

Ликует бешено Варавва,

И Каиафы слышен смех…

А Он, усталый, одинокий,

Лежит под тяжестью Креста,

И скорбью темной и глубокой

Дрожат прекрасные уста.

Исполнен мукою кончины,

В лазурь небес восходит стон,

С чела струятся на хитон

И капли крови, как рубины.

Стоят смущенною толпою

Ученики Его окрест, —

Но одному даны судьбою

Ужасный Путь и тяжкий Крест.

Но если все, не веря чуду,

В молчаньи робко отошли, —

Тебе один я верен буду,

Господь и Бог моей земли!

С Тобой влачусь я по дороге

Тяжелой пыльною стезей,

Твои израненные ноги

Кроплю горючею слезой.

И разделю Твои мученья

И у позорного креста

Приму удары и глумленье

И боль – за Господа Христа.

О.Н. Чюмина

(1858–1909)

Вход в Иерусалим

В день вслед за Лазаря чудесным воскресеньем,

Сопровождаемый окрестным населеньем,

Которое из сел толпами собралось, —

Оставил с торжеством Вифанию Христос.

Немало бедняков, Им дивно исцеленных:

Увечных и слепых, проказой пораженных —

Виднелося вокруг. В чертах суровых лиц

Светилася любовь и счастье без границ.

Иные с робостью, исполненной надежды,

Касаяся краев простой Его одежды,

С восторгом славили Спасителя Христа,

И вера их была младенчески чиста.

Он ехал между них, в раздумье погруженный.

Страница 8

На следующую страницу