Паша-"Студент" против банды потрошителей - стр. 4
Окончательно хребет казачеству сломал тов. Сталин еще в начале 30-х при раскулачивании и массовых высылках, правда, «расказачивание», причём зверскими методами», начали ещё до него в начале 20-х граждане Каменев, Зиновьев и прочие Антоновы-Овсеенки. В Великую Отечественную, когда припёрло, Сталин опомнился насчёт казаков и начал позволять им некоторые вольности, но позже все равно их придушили. Отсюда и повальная нищета, превышающая среднестатистический по стране уровень.
Ну, и снабжение этих регионов шло по последнему списку. Местный лабаз-сельпо был один-единственный и работал по сложному графику, разработанному в голове его хозяйки-продавщицы и бывало, он не открывался по целым суткам. Но у черной стороны (Инь) всегда есть белая (Янь) – это муж хозяйки, он же кум Димитрий, который за небольшую доплату мог отпустить водки в любую минуту дня и ночи, стоило только постучать ему в ставеньки. Ассортимент «сельпа» был примерно таков: из харчей – соль и сахар, засохшие пряники, карамельки на развес, консервы «Килька в томате» и в принципе несъедобный «Завтрак туриста», кабачковая икра и повидло в банках, огромных размеров маринованные огурцы и помидоры; из хозтоваров – хомуты, косы, вилы, лопаты, гвозди; из одежды – кирзовые сапоги, галоши, боты «Прощай молодость» и ряды несносимых халатов, ватников и платьев из ситчика. Вроде бы – грех жаловаться, так как основным товаром, первым номером все равно шли водка (единственной марки) за 3-62 и червивка «Плодово-ягодная» по рупь-две. Так что не разжиреешь.
Да, хлеб привозил хлебный фургончик каждый день откуда-то с другой станицы, так как своей пекарни в нашем хуторе, как и во всех окрестных не было – очередь загодя ждала эту хлебную автолавку в определённом месте в определенный час. Хлеб привозили только буханками и только двух сортов – «белый и черный». Если у местных были огород и домашняя живность, включая сало и молоко, то прикомандированным жрать было нечего совсем, если бы не практически бесплатная столовка и пожертвования нищим голодным студентам от администрации в виде ведра молока ежедневно.
Пустота магазинных полок оказалась свойственна не только дальним глухим посёлкам, но и гастрономам в самом областном центре. По долгу службы мне приходилось пару раз летать в Волгоград на самолёте местных авиалиний прямо с колхозного аэродрома на какие-то там слёты стройотрядов, так вот – поесть просто так не удавалось: в магазинах города-героя кроме салата из водорослей и все того же несъедобного «Завтрака туриста» не было НИЧЕГО! Разве что соль, макароны двух сортов и сахар. Да, из напитков горькая настойка «Стрелецкая» – во всех заведениях. К вечеру какие и были столовки – всё закрывалось и тупо поесть удавалось только в ресторане. Зато с осетриной. Это был благословенный 1978 год – вершина могущества СССР! Вот вам и могущество, вернее, его цена.