Парящая для дракона. Обрести крылья - стр. 6
Внутри поднимается такая злость, что впору звонить Танни Ладэ-Гранхарсен и интересоваться, не занят ли ее сын.
– У меня что-то с ощущением времени или уже прошел час? – спрашиваю я.
Получается очень колко.
– В этот час не входили разговоры с ним.
– О. – Я приподнимаю брови. – А может, перечислишь, что в него входило, Торн Ландерстерг? Два раза сходить в туалет, четыре посмотреть в окно, дышать строго в установленном порядке и соблюдать сердцебиение согласно мировым нормативам?
Хорошо, что тут Бен, потому что иначе я бы уже чем-нибудь в него запустила. Капельницей, например, вернее, штативом под капельницу. А может быть, и чем-то еще. Ладони начинает привычно покалывать, поэтому я сжимаю и разжимаю пальцы.
– Выйди, – коротко командует он.
Разумеется, это относится к Бену, в глазах которого тут же вспыхивает знакомое пламя.
– Я, как бы это поточнее выразиться, Ландерстерг, вне пределов твоей юрисдикции.
– Это определенно плюс, ферн Эстфардхар. В любом случае я могу всегда запросить вас в качестве важного свидетеля – или правильнее будет сказать опасного подозреваемого? Который нарочно подвергал жизнь моего первенца опасности. Вряд ли вам понравится то, что за этим последует.
– А говорил, не пустишь меня в Ферверн. – Бен усмехается и делает шаг вперед.
Хрусть!
Ну что я могу сказать… я в него все-таки кое-чем запустила. Точнее, не в него, а между ними, и теперь смотрела на ледяной островок, с шипением расползающийся на полу. Над моими пальцами клубился ледяной дымок и оба, как по команде, уставились на меня.
Ну, по крайней мере перестали мериться хвостами, и то ладно.
– Бен, оставь нас, пожалуйста, – попросила я. – Прошу тебя, потому что в случае ферна Ландерстерга моя просьба обречена.
– Я принесу Гринни, – говорит он. – Она здесь. Двумя этажами ниже.
Проходит мимо Торна, и, когда дверь за ним закрывается, его ледяное единовластие шагает ко мне.
– Сегодня ты первый и последний раз возражала мне в присутствии кого бы то ни было, Лаура.
– Правда? – интересуюсь я, падая в ледяное небо этих глаз. – А что еще я сегодня делала в последний раз? И… ой, погоди, разве это было в первый?
Он прищуривается, а я продолжаю:
– Давай сразу рассадим всех драконов по вершинам. Я возвращаюсь с тобой по своей воле, но ты больше не станешь диктовать мне условия. Мне нужно, чтобы ты понимал, что я еду с тобой исключительно ради моей девочки. Ради ее безопасности, ради того чтобы она родилась здоровой. Но это не значит, что я стану общаться с тобой или каким-то образом тебе подчиняться. Свою власть надо мной ты потерял в тот день, когда отказался меня слушать и со мной говорить.