Пароль: рододендрон - стр. 86
— Мы уходим, — отрезал Алекс.
— Лёшка, так нельзя. Давай поговорим, — попросила она. Голос у нее тоже был приятный, женственный.
— Вам НУЖНО поговорить, — вставила Зоя Иосифовна, выделив интонацией слово «нужно». — Вы все еще муж и жена, нельзя об этом забывать.
Я видела, Алекс колебался. Посмотрел на меня.
Если я сейчас скажу, что хочу уйти, мы уйдем, поняла я. Одно мое слово, и он даже не станет с ней разговаривать.
Какая приятная и в то же время эгоистичная мысль.
Нет, я так не могу.
— Поговорите, — словно со стороны услышала я свой собственный голос.
Алекс еще пару секунд сверлил меня взглядом, будто проверял, серьезно ли я. Потом сдался, расстегнул куртку, повесил на вешалку.
— Зоя Иосифовна, напоите Киру чаем, — попросил он, затем прошел за своей супругой в комнату, откуда она только что вышла.
— Пойдем, Кирочка, — заторопила меня старушка. — Ты не обижайся на меня. Но они до сих пор женаты. А Алешка только и бегает от всех, и от Лизы тоже. Хочет расстаться, это его личное дело, но нельзя же просто пропасть.
Это после всего, что она сделала? Я была не согласна. После всего, что сделала эта женщина, еще как можно пропасть.
Кухня примыкала к той самой комнате, куда они ушли. Зоя Иосифовна усадила меня на стул и застучала сервизом.
— Погодка сегодня… — начала она, но прервалась под моим тяжелым взглядом.
Нет, я человек воспитанный и уважаю чужие седины, но слушать болтовню сейчас я была категорически не готова. Особенно когда она заглушала голоса в соседней комнате.
Впрочем, надо отдать Зое Иосифовне должное, она понимающе кивнула и замолчала. Так же молча разлила чай по кружкам. Ромашковый. Еще бы валерианы мне заварила…
— …очень умно запудрить старушке голову, чтобы выйти на меня, — голос Алекса был пропитан жгучим холодом. Он даже с Валентином так не разговаривал.
— А что мне оставалось? Как я поняла, никто не знает, где ты. Три месяца играешь с Валей в кошки-мышки.
— Это наши с ним дела, — отрезал Алекс. — У нас с ним — свои, у вас с ним — свои.
— Все еще злишься, — не вопрос, констатация факта.
— Злюсь, — Алекс не счел нужным отпираться.
— Я искала тебя, чтобы попросить прощения. Снова.
— Поздно.
Кажется, он решил отвечать односложно.
— Неужели все эти годы не в счет? — не сдавалась собеседница. — Я пыталась тебя забыть, клянусь, пыталась. Но не могу.
— Лиза, — простонал Алекс, — не надо этих сцен.
Громкий вздох.
— Ты мне не веришь.
— Я тебя презираю.
— Это удар ниже пояса.
— Взаимно.
Повисла тишина. В этой тишине Зоя Иосифовна преувеличенно громко начала размешивать сахар в своей кружке.