Пароль: рододендрон - стр. 50
Алекс появился откуда-то из-за угла (наверное, ближайшее место, куда сумел незаметно переместиться), без слов закинул мою руку себе на плечо, чтобы я могла не опираться на больную ногу, и, поддерживая за талию, быстро повел подальше от любопытных глаз.
Я чуть не разревелась от боли и облегчения одновременно.
Обернулась: троица ускорилась. Но им это уже не помогло. Мы завернули в тень между домами, тут Алекс подхватил меня на руки и переместился.
9. Глава 9
Мы переместились через весь город сразу в гостиничный номер, где оставили вещи. Я, уже не в силах сдерживаться, стонала в голос, непрошенные слезы текли по лицу.
Никогда в жизни мне еще не было так больно. Наверное, сразу после падения боль притупил выплеснувшийся в кровь адреналин, теперь же его действие прошло.
— Тихо, тихо, — голос Алекса звучал успокаивающе, но все равно не перекрывал боль. — Уже почти все. Потерпи.
Он положил меня на кровать и сам стал снимать сапог. Боже мой, и когда нога успела так распухнуть? Прошло ведь всего ничего, какие-то пара минут…
Сапоги у меня были без «молнии», просто натягивались на ногу, и из-за этого снять один из них с отекшей конечности оказалось нетривиальной задачей.
— Терпи, уже почти…
Наконец, когда Алекс бросил сапог на пол и стянул с меня еще и носок, моим глазам предстала вздувшая синяя кожа. Это выглядело ужасно, меня замутило.
Стало еще больнее, когда его ладонь накрыла щиколотку. Боль достигла своего апогея, а потом, качнувшись, исчезла вовсе. Облегчение наступило так внезапно, что мне показалось, что я сейчас взлечу.
Я приподнялась на локтях и посмотрела на свою несчастную конечность, пошевелила, повертела и так и этак. Не осталось никаких следов: совершенно ровная здоровая кожа.
Зато Алекс шумно выдохнул и сел прямо на пол у кровати, спрятал лицо в ладонях.
Я вскочила и бросилась к нему, ругая себя почем свет. Это ж надо, ногу она лежит разглядывает! А он, мало того, что опять перенес двоих, так еще и вылечил. И, сомневаюсь, что на исцеление такой травмы ушло столько же энергии, как на припухшую губу в прошлый раз.
— Алекс… — Я осторожно коснулась его плеча. — Я могу чем-нибудь помочь?
Головы он не поднял, зато ответил:
— Можешь… Помолчи, пожалуйста…
Я тут же захлопнула рот, поискала глазами место, куда бы себя деть, и, не найдя ничего лучше, бессильно опустилась на край кровати. Сняла второй сапог.
Чувствовала я себя виноватой.
Прошло минут пятнадцать. Я уже успела посидеть, побродить по комнате, вскипятить чайник и снова посидеть.
Алекс так не поднимался, сидел на полу, подтянув колени к груди и упершись в них тыльной стороной ладоней, в которых спрятал лицо. Может, уснул? Я не решилась беспокоить.