Парни из Билокси - стр. 49
– С ним все в порядке, – заверил Бастер, вытирая лицо Хью холодной водой. – Просто разбит нос, ничего не сломано.
– Мне не нужны рассечения, – сказал рефери.
– Никаких рассечений нет.
– Ему не хватит?
– Черт, конечно, нет!
Говори за себя, едва не возразил Хью. Он устал сражаться и надеялся, что больше никогда не увидит Косматого Фостера. И тут по залу разнеслось громкое скандирование:
– Хью, давай! Хью, давай!
Мальчишкам нравились старые добрые уличные драки, и они хотели продолжения. К черту джентльменский бокс. Все жаждали крови.
Хью поднялся на ноги, ставшие тяжелыми, будто налились свинцом, и запрыгал, ожидая гонга. В другом углу поднялся шум. Рефери кричал на тренера Косматого.
– У парня рассечение над правым глазом. Бей в него! Атакуй! Ты понял? – говорил Бастер.
Хью кивнул и хлопнул перчатками друг о друга. Он чувствовал, как начинает заплывать правый глаз, а левым он видел все как в тумане.
Прозвенел гонг, и Косматый поднялся на ноги. Рефери продолжал спорить с тренером, который проскользнул за канаты. Из-за угрозы дисквалификации за продолжение боя с рассечением Косматому был нужен быстрый нокаут. Он быстро нанес удар низом в правую почку Хью. От приступа острой боли тот согнулся, и Косматый обрушил на него серию апперкотов. Через несколько секунд после начала последнего раунда Хью снова оказался на полу, изо всех сил пытаясь встать на четвереньки и вспомнить свое имя.
Толпа напомнила ему:
– Хью, давай!
Он поднялся в последний раз, кивнул судье, будто все было просто замечательно, и приготовился к натиску. Бойцы принялись наносить удары без разбора, а фанаты бесновались, требуя большего. К удивлению Хью, после очередной атаки Косматый упал, и было похоже, что силы у него наконец-то кончились. У Хью их точно не было, но до конца раунда оставалась как минимум минута. Косматый неуклюже встал. Судья заставил их коснуться перчатками и дал сигнал к продолжению схватки. Они сошлись в центре, но сил у обоих для нанесения ударов больше не осталось. Рефери внезапно остановил бой и отвел Хью в его угол. Он вытер ему лицо и сказал Бастеру:
– У него рассечение. У другого парня тоже. У обоих разбиты носы. Оба были трижды нокаутированы. Я останавливаю бой. Это ничья. Всему есть предел.
Толпа громко освистала решение о ничьей, когда о ней объявили, но бойцов это не волновало. Хью и Косматый поблагодарили друг друга за столь основательное избиение и ушли с ринга.
Два часа спустя Хью лежал на диване в гостиной. Его лицо было обложено пакетами со льдом. Кармен, вся в слезах, заперлась в своей спальне. Лэнс вышел на улицу и нервно курил. У него с женой состоялось бурное выяснение отношений, в ходе которого оба наговорили много лишнего в присутствии детей. Кармен не могла поверить, что ее сын когда-нибудь вернется домой в синяках, израненный и избитый. Лэнс же гордился своим мальчиком и сказал, что рефери был не прав, когда остановил бой. По его мнению, Хью бы точно присудили победу единогласным решением судей.