Париж на час - стр. 8
– Забудешь, обязательно забудешь, – уверенно сказала я, потому что и сама тоже прожила какую-то жизнь, и в ней тоже было немало боли и разочарований. Правда, от такой трагедии, что пришлось пережить Кате, меня бог уберег. – Ты мне только покажи на сайте этого Михаила, чтобы я сама не вляпалась…
Почему-то от этих слов Катя поморщилась, как от боли. И отмахнулась от меня. Ладно, решила я, сама потом все расскажешь, как успокоишься.
Вот тогда-то и всплыло это имя – Михаил. Убитого, кажется, тоже так звали. Что ж, собаке – собачья смерть.
3
Седов
Жену он застал за работой, она разложила на обеденном столе эскизы, карандаши, гуашь. Лицо ее, едва он вошел, осветила улыбка. Она была счастлива, а это значит, что был счастлив и он.
– Привет, дорогая! – Он поторопился обнять ее, словно боясь, что ее хорошее настроение инерционно хорошее от красиво нарисованных лимонов и каких-то узоров, а не от него самого.
– Валера, привет! – Нет, эта улыбка все же была обращена к нему. – Ты сегодня так рано. А у меня еще ничего не приготовлено. Зато Манечка спит. Разоспалась что-то. Так что я мигом приготовлю салат, пюре…
– Мне так нравится, когда ты улыбаешься, – сказал Седов. – Пюре! Отлично. Хочешь, я тебе помогу?
Все в этот вечер было, как в первые месяцы их совместной жизни – нежно, ласково, мило. Как бы ему хотелось, чтобы так и было всегда!
– Ну что, ты нашла няню?
– Ищу! – бодро ответила она, сгребая все рисунки со стола. – Я так рада, что ты согласился на няню. Вот увидишь, все будет замечательно!
И она, чуть ли не пританцовывая, отправилась на кухню – чистить картошку.
За ужином за столом их было уже трое – Манечку, розовощекую малышку, посадили на свой высокий стульчик, пододвинули ей тарелку с кашей. Она весело била ложкой по каше и хохотала, показывая мелкие зубки.
– Какое счастье, что дети долгое время ничего не понимают из разговоров взрослых, – сказала Саша, слушая рассказ мужа об убийстве Вершинина. Она уже успела привыкнуть к подобным разговорам и вполне нормально к ним относилась. Возможно, это ее спокойное восприятие было связано с тем, что все те уголовные дела, которыми занимался Валерий, представлялись ей как нечто абстрактное, не совсем реальное и происходящее в каком-то другом, взрослом, мужском полицейском мире и очень далеко от нее.
– Да уж… – ухмыльнулся Седов, с аппетитом поедая пюре. – Конечно, надо дождаться результатов вскрытия и других экспертиз, но я уже и сейчас могу сказать, вернее, предположить, что это убийство связано, скорее всего, с ревностью.
– Потому что квартира съемная, Вершинин в ней не жил и держал ее для свиданий? Думаешь, его убила жена? Вот так, ножом… несколько раз?