Пари (сборник) - стр. 6
Разглядывая на потолке гипсового ангелочка с пухлым задком и прочими мальчиковыми причиндалами, я сочиняла про себя очередную скабрезную эпиграммочку: «Это что висит за штука у Амура ниже лука?» Подумывая об окончании четверостишия, я опрокинула в себя бокальчик виски. Надо отметить, что всему ассортименту спиртных напитков я предпочитаю эту шотландскую гадость с сивушным привкусом. Так уж получилось, что ни благородные вина, ни модный нынче мартини, ни джин с тоником и кокетливой маслинкой не прельщают мой плебейский организм. Виски, и все тут! Сегодня у меня был чудный повод, чтобы напиться. А как же?! Со слезами на глазах и водкой на столах мы провожали Валентина на заслуженный отдых. Гудбай, мой шеф, гудбай, моя работа! Я пожевала что-то типа канапе с осетриной, усадила свое, ставшее неожиданно тяжелым, тело на канапе у окошка (фу, какой дешевый каламбур!) и пробормотала: «После пятого бокала что-то я стоять устала». Обзор мне открывался знаменательнейший. Возле столов толкалась толпа моих соратников, сотрудников, сотоварищей и прочих «со». Подобрался весь наш московский зверинец в полном составе, пара-тройка региональных представителей с характерным провинциальным прононсом и способностью принимать на грудь в недоступных для жителя столицы объемах. Не поверите, но на проводы моего «маразматика» прилетели даже двое из центра. Такие холененькие америкашечки в шелковых диоровских удавках на жирных красных шеях. Жуть! Вот они-то и сдали первыми, будучи абсолютно не привыкшими к нашим суровым условиям: степям, лесам, тайге, бане, медведям и прочим национальным достояниям. Кажется, их звали Джеральд и Томас. Бывает же такое! Том обнял Джерри, а Джерри обнял Тома, и вот так, по-братски обнимаясь, они слонялись по залу, что-то напевая. Дойдя до диванчика, Томас упал на Джеральда (случайно, не подумайте чего), и оба они уложились в рядок и дружно захрапели.
А нашим – хоть бы хны. То есть всех слегка покачивало, и было немного жарко, но не более того.
Лошадь Пржевальского – Ленка призывно ржала и скакала по залу, как пособие одновременно и по географии, и по анатомии. Разгулявшиеся мужики провожали ее странными взглядами, впрочем, не только ее одну.
Ради торжественного случая все наши дамы обнажились по мере возможности. Даже тетя Тамара, уборщица с двадцатилетним стажем, распахнула кружевную необъятных размеров блузку на три пуговицы. Глядя на ее грудь, я думала, что тетя Тамара, должно быть, хорошая мать, которая вскармливала своих многочисленных отпрысков до подросткового возраста. Девочки из внешнеэкономического отдела сверкали голыми коленками, в очередной раз доказывая, что столетиями ничего не меняется, и все равно вы в России не найдете «две пары стройных женских ног». Ребята похотливо поглядывали на женские груди, спины и коленки, и я их хорошо понимала. Время от времени мужское естество не выдерживало, и, крякнув «поехали», мужики заливали похоть спиртом. Сам виновник торжества нежно привалился к столу с напитками и, позабыв о язве желудка, глушил водочку, как бы невзначай трогая за ляжки наших двух Наташ из экспортного отдела. Те хихикали и кокетливо и не очень строго шлепали его по рукам. В общем и целом было пьяно и радостно.