Пари (сборник) - стр. 41
– Кууда? Стооой, юноша бледный со взором горящим! Не тронь моих бычков, будучи в хорошем настроении, я люблю их докуривать. А сейчас я поела и ушла в нирвану, – мальчик бросил пепельницу обратно на стол и больше не появлялся. Счет нам принес суровый метрдотель. Пока Андрей расплачивался, я пыталась найти для себя ответ на вопрос, почему это метрдотели всегда суровые, швейцары усатые, официанты подобострастные, а горничные пышные.
– Возьмите меня под руку, – прошептала я Андрею, вставая. – И не вздумайте оглядываться. Выходим, садимся в машину и сматываемся. Полагаю, если мы поторопимся, на сегодня слежка закончится. Они еще не доели мороженое и не расплатились, поэтому у нас есть блестящий шанс оторваться. И нежнее, нежнее. Смотрите мне в глаза и не забывайте придерживать за талию. Показать, где талия?
– Уж в этом я разберусь.
– Куда?! Выше талия, а то, за что вы держитесь, – переходная зона между талией и… – Я запнулась.
– И? – заинтересовался Андрей.
– И ногами, Андрей Николаевич. Кстати, мы уже вне наблюдения. Убирайте-ка ваши руки с переходной зоны. Пора ехать.
В машине меня распирал жуткий смех – было сложно удержаться, глядя на трагическое выражение лица Андрея.
– Спасибо за чудесный вечер, – у него это прозвучало немного иронично.
– Это вам спасибо, держались стойко. Половина стоимости съеденного за мной. Отдам позже. Высадите меня у ближайшего метро и езжайте спокойно спать.
– Ладно уж, подкину вас до дома, тем более что бессонница мне обеспечена. Где вы живете?
Я подумала, что жестоко будет тащить его до родителей в Митино, поэтому назвала бабулин адрес. Он застонал.
– Сами напросились на джентльменство, – я поудобнее устроилась и закурила.
Андрей тихо выругался и свернул на Ленинградку.
В окошко приветливым лучиком стучалось субботнее солнце. Утро усиленно намекало на погожий день. Я красила ресницы, а бабуля с детским восторгом взирала на это полузабытое действо.
– Кто это тебя привез вчера на «запорожце»? – У бабули все маленькие машины были «запорожцами».
– Так, знакомый. Вместе работаем.
– Представительный мужчина. Холостой? – Та-ак, началось.
– Женат, бабуля, четверо детей и жена – топ-модель, прима-балерина и лауреат Нобелевской премии.
– Тогда скоро помрет. Есть смысл ждать, – все незнакомые иностранные слова моя бабушка воспринимала не иначе как название страшной болезни с неизбежным летальным исходом. Количество будущих потенциальных сирот ее тоже не смущало, главное, чтобы присутствовало двустороннее неземное чувство. – Тебя-то любит, что ли? – поинтересовалась она.