Пари на императора драконов - стр. 7
В общем, политика, в которую я свой ведьминский нос не совала.
Мне было сказано проехаться перед стройными рядами феров и драконов и по возможности очаровать всех. Что я, собственно, и делала.
Грудь, обтянутую тонкой тканью лифа, вперед, густые распущенные светлые волосы назад. Взмах, и пусть там принюхиваются.
Проезжая мимо Джиана Лютого, не удержалась и стрельнула в него глазками. Тигр повел носом и нахмурился. В его взгляде появилась жесткость и недовольство. Моралист.
Я хорошо помнила, как он следил за мной, когда я была еще девочкой. Руни только отстроил свое поместье. Мы прибыли в гости, и вместо свободы я получила тигра в няньки. Сколько же лет назад это было! В тот год я последний раз и видела Льюиса. Да, мне исполнилось одиннадцать. Я так не хотела, чтобы они уезжали, и если к Руни я еще могла приехать, то к своему другу уже, увы, нет.
Сейчас же, глядя на высокого, крепкого, высокомерного шатена с черными прядками в волосах, указывающими на его темную магию, я с трудом узнавала того важного мальчишку, что пытался меня научить не бояться куриц. Теперь его зеленые глаза смотрели холодно и отстраненно.
Вроде и родной, но почему-то такой чужой. Он, казалось, и не замечает моего присутствия на площади. Я в ответ старалась не смотреть на него. Но сердце почему-то предательски трепыхалось. Я снова почувствовала себя маленькой ведьмочкой. Такой важной и смелой, потому что за ее спиной стоял аж целый амператор.
Улыбнувшись, я повернула лошадь и снова пристроилась возле отца. Поймала на себе взгляд дядюшки Руни. Ханым Северных земель улыбнулся и одобряюще кивнул мне.
Стало как-то легче. Я покосилась на императора. Льюис, не скрываясь, рассматривал меня, его лицо не выражало ничего. Все то же высокомерие и ни капельки тепла. Мне стало не по себе.
— Император не назвал имя невесты? — спросил дядя Дьярви.
— Нет, но, думаю, свой шанс он не упустит. Даю ему месяц, а после мы услышим, кто будет править вместе с ним. Он еще никогда своего не упускал. Да и я устал пастухом ходить, за его добром присматривать.
Почему-то слова отца мне не понравились. Мне стало неприятно от мысли, что Льюис обзаведется истинной. Да мало ли какая особа там к нему прилипнет. Вдруг эта гадкая орина примется крутить им. А я ведь помнила, каким добрым и заботливым он был!
Злость взяла верх.
Пока я пыхтела, император и ханым зачитывали длинные речи. Распинались о мире и взаимопомощи. В общем, много красивых слов ни о чем конкретно. Все важные соглашения и обещания всегда произносились за закрытыми дверями и в присутствии только генералов. Остальное — показуха и не более.